Русской души кочевья - страница 2

Шрифт
Интервал
Дощатый гроба терем…
Заснеженный погост…
«Вам мною счёт утерян!» —
Рыдает старый мост.

Эпиграф

Образ, время действия и место,
Акварель пейзажа этих мест…
Но эпиграф к книге лучше текста,
Как бы ни хвалили этот текст.
Не хвалы достоин текст, а порки.
В умиротворении души
Отыскал я классика на полке:
До чего же строки хороши!..

«Нет, не Марка и не Луки…»

Нет, не Марка и не Луки,
Не Матфея, не Иоанна,
А Евангелие от сохи
Дед читал, просыпаясь рано.
Ещё затемно – за порог,
А темно – возвращался в избу.
Он в молебнах не видел прок
И не веровал коммунизму.
До восьмидесяти девяти
Дед скрипел, как сухое древо…
Боже милостивый, прости!
Не брани его, Матерь-Дева!
Умоляю: не в тень олив, —
Наказанье да будет строго! —
Вы с сохою его средь нив
Поместите заради Бога.

«Знаю: с Запада католики…»

Знаю: с Запада католики
Нам чужды небеспричинно.
Это паства та, которая
По скамьям расселась чинно.
Есть от нас одно отличие:
У них храмы – не со звоном.
Они даже из приличия
Не приблизятся к иконам.
Под органа рокот, – силища! —
Под раскаты и удары
Признают они Чистилище,
Что в «Комедии» у Данте.
Да, красивы эти таинства!
Да, мощна собора глыба!..
Мы, однако ж, не пытаемся
Всем навязывать что-либо.
Мы – стоим, а им – до лампочки.
Нет, вы видели нахалов?
Наши души – это ласточки,
А не лампы в полнакала…

«Летним утром, придя во храмы…»

8 июля – день Петра и Февронии Муромских, в иночестве наречённых Давидом и Ефросинией

Летним утром, придя во храмы,
Где в окладах резных иконы,
За Февронию и Петра мы,
Россияне, кладём поклоны.
Из коттеджа мы или барака, —
Все равны – и богач, и бедный! —
За любовь и за крепость брака
Смирно молимся, чтим обедни.
В эти дни июльские, синие,
Глядя с нежностью друг на друга,
Просим милости у Ефросинии
И Давида, её супруга…

Сретение

Утром рано-рано
У церковных врат
Симеон и Анна
В радости стоят.
«Вот и намолил я
Миру Благодать,
Чтоб Тебя, Мария,
С Сыном увидать!
Ухожу со Светом,
С Радостью во тьму,
Ибо в Царстве этом
Править есть кому!..»
Много лет картине,
И она – не сон.
«Отпущаешь ныне…» —
Молвил Симеон.

«Никогда не просил ничего…»

Никогда не просил ничего.
Жил беспечно и просто.
Говорят, не любили его
За такое упорство.
Никогда он взаймы не просил
Ни пятёрки, ни трёшки.
Мало мёда, вкушая, вкусил —
Две неполные ложки.
Но тому, кто купался в медах,
Кто не стоит и ногтя,
Пусть тот даже подлец и мудак,
Следующая страница