Её любимая, ласковая и самая лучшая в мире мама лежала на больничной кровати, катетеры и провода, словно черви, облепляли её до неузнаваемости изменившееся тело. Мама смотрела в одну точку на потолке совершенно отречённо и безразлично. Надя выбежала в туалет и только там горько заплакала, чтобы выполнить наказ папы, чтобы мама не увидела её слез. Следом за ней выбежал Андрей, и она впервые увидела своего мужественного взрослого брата, рыдающего от безутешного горя. Но нужно было возвращаться…
Тем же вечером, придя в сознание, мама расцеловала своих детей и обняла так крепко, как могла. Вернувшись в отель, ни Надя, ни Андрей не могли уснуть. Они просто лежали и молчали. Впереди было утро, больница, мама и вечерний самолёт в Москву.
Опухшие от слёз глаза, тяжелые ноги и пустота в голове – это всё, что ощущали дети, сидя на следующий день около умирающей мамы. Близился вечер. Для облегчения страданий было решено вколоть морфий. Папа вышел из палаты и пошёл за врачами.
Мама из последних сил взяла руки детей и сильно сжала:
– Надюша, Андрей! – не своим голосом произнесла она. – Я люблю вас.
Это был конец. Конец той прекрасной жизни, в которой Надя прожила почти 16 лет. А дальше пустота.
Так давно, а будто совсем недавно, это было, а теперь она и сама оказалась прикованной к неудобной кровати. Анализы были неутешительными: лейкоциты превышали все нормы. Девочку было решено оставить в больнице ещё на неопределенное время. Аппендицит не подтвердился, зато состояние женского здоровья молодой пациентки оставляло желать лучшего.
На следующий день Наде объяснили, что у неё произошёл разрыв яичника и кровоизлияние в брюшную полость спровоцировало такую реакцию в организме. Наконец-то её отпустили в туалет и даже разрешили пить воду.
Честно говоря, ни одна, ни другая новость её никак не тронули. Может, даже где-то в глубине души жить в тот момент совсем и не хотелось. За то время, что она лежала там, Лиза рассказала всем, как Надя и опасалась ранее, что она врушка, попала в больницу, чтобы привлечь внимание, что у неё просто воспаление хитрости и нельзя быть такой неблагодарной, ведь Лиза так пыталась помочь.
Лиза действительно приехала к Наде, привезла ей куриный бульон и дурацкие безделушки. Но ни о какой еде в тот момент и речи быть не могло. Диалог был милым, но бесполезным. Никакого сочувствия и желания помочь Надя не ощутила. Уже было совершенно очевидно, что общаться они не будут, но к тому, что с Надей поступят настолько жестоко, она готова не была. Не ожидала и того, что больше никто не приедет навестить её в больнице, что с ней перестанут общаться все, даже ребята из их компании, особенно тот, с которым у Нади была взаимная симпатия. Ну и, конечно, не была готова к тому, что в этот момент предательства и одиночества ей будет совершенно некому позвонить, чтобы пожаловаться на других и пожалеть себя.