А ведь это только начало! Первые пролежни смотрелись страшно, а если он попадет в бесплатную больницу, если там кого-то разозлит… Долго ли он протянет? Не обреку ли я его на нечто худшее, чем смерть?
Я злилась на него, злилась все эти шесть лет – за то, что он ушел от меня, за то, что бросил одну, за то, что подарил мне самое большое счастье в моей жизни, а потом отнял. Отнял себя у меня!
Но даже так я не могла равнодушно смотреть на кровавые раны, покрывавшие его спину.
– Я заберу его домой!
Решение пришло в тот миг, когда я произнесла эти слова. Но стоило мне сказать, и на душе сразу стало легко, сомнения, терзавшие меня с тех пор, как я выехала из дома, исчезли.
Конечно, я должна его забрать. Почему я этого сразу не поняла? Чем я вообще думала?
Вот только лечащий врач Руслана не разделял мою решимость:
– Боюсь, что это плохая идея. Да, сейчас вы полны жалости, потому что увидели несчастного человека, который когда-то был вам дорог. Но вы не понимаете, на что себя обрекаете.
– Зато я понимаю, на что могу обречь его.
– Не романтизируйте его болезнь, – посоветовал Анатолий Александрович. – И не оценивайте его реакцию так, как если бы он был прежним. Это уже не тот Руслан, за которого вы вышли замуж. Он ничего не понимает, он не знает вас. Он не оценит вашу жертву ради него. Может, это и тяжело сейчас, но преодолейте порыв – и, поверьте, уже завтра вы поймете, что поступили правильно.
Наверно, он был прав. Ведь даже родная мать Руслана поступила так! То есть, она молодец, она обеспечила ему достойный уход, но она признала, что с ним невозможно жить под одной крышей.
А уж я-то ему ничем не обязана! Мне нужно было признать правоту врача, развернуться и уйти. Но в этот момент Руслан повернулся ко мне и хрипло произнес:
– Катя…
Потом он перевел взгляд на стену, и в нем снова не было ни тени разума. Но этой секунды мне хватило, она наконец-то переполнила чашу.
– Анатолий Александрович, вы во всем правы, а я – дура и идиотка, которая сама себе копает яму. Но иначе я поступить не могу, и сегодня Руслан уедет со мной.
* * *
По натуре я – тревожный человек, так уж получилось. Я беспокоюсь даже тогда, когда беспокоиться не о чем. Наверно, таким, как я, суждено сходить с ума годам к тридцати. И со мной бы это, несомненно, произошло, если бы не появился Руслан.