– Ну… – Ее щеки стали пунцовыми, но суровое выражение исчезло с лица Софии, а на губах заиграла неуверенная улыбка.
Хейден откинулся на подушки и захохотал. Прошло несколько минут, наконец, он вытер влагу в уголках глаз, и его лицо стало серьезным. Сложив руки на широкой груди, он пристально посмотрел на нее.
– Мисс Камден, что вам причудилось? Кого, по вашему мнению, я пустил к себе в постель?
София сглотнула.
– Вы называли ее Оливией и сказали, что Гарри по глупости заплатил за нее слишком много, естественно, я решила…
У нее загорелись кончики ушей, и она сосредоточилась на собаке, которая, казалось, с любопытством смотрела на нее.
– Ну же, продолжайте, – подсказал Уэстфилд.
Она подошла ближе к кровати.
– Думаю, я должна перед вами извиниться, милорд.
Хейден открыл рот, и она уже приготовилась выслушать язвительный упрек, но вместо этого он произнес почти недоверчиво:
– Дверь в мою спальню была широко распахнута. За кого же вы меня принимаете?
Она выдавила слабую улыбку.
– За великодушного человека, сэр.
Граф широко ухмыльнулся.
– За последние несколько лет меня называли по-разному, однако «великодушие» не входило в число моих характеристик.
Он стянул одеяло с собаки.
– Леди Оливия, позвольте вас представить мисс Софии Камден.
Огромная собака, таких София никогда и не видела, перекатилась на спину и раскинула задние лапы. На лице его светлости появилось выражение полнейшего отвращения.
– Реверансы излишни. Мисс Камден, как вы видите, эта дама не сторонница условностей.
– Она ваша?
– Боже правый, нет. Она принадлежит моему приятелю, который отдаст богу душу, как только я до него доберусь. – Собака высунула длинный язык и лизнула его пятки. – Боже, помоги мне. – Уэстфилд подтянул ноги. – Пожалуйста, позовите Хоторна, пусть он заберет эту псину. Хорошо, что он по доброте своей согласился выгуливать ее шесть раз в день, хотя поначалу считал, что достаточно и четырех.