– Я уверен, что Альберт уже… – Он умолк, когда этот подлый мышонок выскочил из-под скамьи и бросился к напольным часам, стоявшим в углу.
Она проследила за его взглядом и отвернулась.
– София, – воскликнул Хейден, возвращая ее внимание, а потом произошло нечто совершенно немыслимое: он обхватил руками лицо молодой женщины и припал к ее губам, поскольку это был единственный способ отвлечь сиделку от мыслей о мышке. Это был нежный поцелуй, по его представлению, даже целомудренный, скорее, легкое касание губ. Не больше чем прелюдия, но это действие увлекло его. Хейден не понимал ни себя, ни возникшей ситуации. Внезапно он впился в ее губы. Она напряглась, словно собираясь оттолкнуть мужчину, но потом ее губы расслабленно открылись его поцелую. Граф еще на пару секунд продлил поцелуй, потом слегка отстранился. Он ожидал возмущения, возможно, даже крепкой оплеухи, но когда ее длинные ресницы распахнулись, она не произнесла ни слова. София выглядела более смущенной, чем он. Черт побери, все это, учитывая учащенное биение его сердца, могло показаться отличным трюком. Прежде чем Хейден успел осознать, что собирается сделать, он вновь обхватил ее лицо ладонями и прильнул к губам. София тихонько охнула, но он просунул язык в тепло ее рта, ощутив терпкий и сладковатый вкус корицы. Она удивленно вздохнула, но мягко и почти неслышно, что подсказывало о ее неопытности. Забытые ощущения юности согрели его душу, привнося ощущение неловкости и неуверенности. Он собрался отстраниться, но именно в этот момент она провела своим языком по его языку. Желание бесконечным потоком растеклось по его телу. Он привлек ее к себе настолько плотно, что почувствовал, как при дыхании поднимаются и опускаются ее груди. Изящные руки Софии пробежали по его предплечьям. Он коснулся губами ее щеки, провел по линии скулы и чувственному месту чуть ниже уха. София склонила голову, дав молчаливое согласие, и он ласкал ее шелковую кожу, а затем прихватил зубами изящную мочку уха.