Народу в небольшом зале полно, а кажется, будто вокруг пусто. Нашу встречу я заранее отрепетировала, но он сорвал сцену, и я растерялась.
– Как у тебя это получается? – спрашиваю я. – Я не видела, как ты вошел.
Боюсь, мой голос звучит излишне сурово или нервно. И все же удивительно – как он так ухитряется? Он всегда хорошо умел молчать, а еще незаметно передвигаться. Качества, воспитанные армией.
Жестом приглашаю его сесть. Он опускается на стул, и тут только я замечаю, что у него борода. Четкой линией она обрамляет скулы, закрывая нижнюю часть лица. Это что-то новое. А как же – он всегда соблюдал правила. Волосы полагалось стричь коротко и тщательно причесывать. Усы разрешались – небольшие, не ниже верхней губы. Он как-то подумывал отрастить усы, но я его отговорила. На таком лице усы выглядят пошловато.
Он берет со столика меню.
Капучино. Макиато. Латте. C молоком. Черный.
Когда это все стало так сложно?
Даже не пытаюсь скрыть удивление.
– Ты полюбил кофе?
Он качает головой.
– Нет.
На суровом лице появляется полуулыбка – и я сразу вспоминаю, почему в него влюбилась. Мгновение назад я могла смотреть в сторону. Теперь – нет.
– Не кофе. Чай.
Он без пиджака, рукава джинсовой рубашки закатаны выше локтей. На предплечье видна татуировка. Дотронься я до его кожи – обожгусь или нет? Конечно, я этого ни в коем случае не сделаю и потому перевожу взгляд куда-то поверх его плеча. Подальше от татуировки. Подальше от воспоминаний. Так безопасней для нас обоих. Я прислушиваюсь к окружающим звукам, пытаюсь свыкнуться с молчанием. Я и забыла, как может угнетать его присутствие.
Неправда. Ничего я не забыла. Хотя и хотела бы. По каменному полу цокают сабо – официантка. Писклявым голоском заявляет, что он «категорически обязан» попробовать новый мятный мокко, и мне смешно: я помню, как он ненавидит мятный вкус, даже в зубной пасте. Помню розовые ошметки пасты с корицей в раковине – и как мы из-за них цапались. И почему я не наплевала на мелкие обиды? Уделяй я больше внимания тому, что происходило вокруг, все могло сложиться иначе. Наверное. Или нет. Я согласна признаться в чем угодно, только не в этом. В общем, не знаю. И знать не хочу.
Еще одна ложь.
Каэл просит черный чай без всего, и я стараюсь не смеяться. Он такой предсказуемый.
– Что смешного? – спрашивает он, когда официантка отходит.