А однажды, во время ежедневной разминки, сыч вылетел из укрытия и промчался у самых голов разминающихся девушек. От неожиданности все пригнулись, а позже признались, что «птица была словно молния», чем насмешили Саймона.
Так сычик и получил свое прозвище, ведь чему-то настолько же необыкновенному, каким был секрет Зоуи, не полагается оставаться безымянным.
Но несколько месяцев назад Молния улетел в сгущающиеся сумерки и больше не возвращался. Тоска, охватившая Зоуи, не отпускала ее до сих пор, и порой она смотрела в окно в надежде увидеть желтые светящиеся глаза своего друга. Но за окном никого не было, и надежда Зоуи постепенно таяла. Да и зачем ему было оставаться, когда он мог улететь?
Она протянула руку и вытащила из ниши забившийся туда лист, чтобы убедиться, что под ним в этом маленьком пространстве больше нет ничего нового.
Там же лежали и книги. Одна из множества загадок ОУИ была связана именно с ними. Год назад Зоуи обнаружила у себя книгу. Она была спрятана в самом низу кровати, и Зоуи случайно коснулась ее, когда взбиралась на постель. Это оказался «Граф Монте-Кристо». От одного только названия по коже бежали мурашки, и Зоуи повторяла его снова и снова. Первая книга в ее жизни, изданная не Национальной ассоциацией деторождения.
Три недели спустя под ее покрывалом появилась еще одна книга, «Алая буква». К тому времени Зоуи уже дважды прочитала «Монте-Кристо» от корки до корки. Когда она переворачивала страницы, сердце ее пускалось в пляс, а глаза, следившие за муками и побегом Эдмона, раскрывались все шире и шире.
Книга Готорна оказалась совершенно другой, и все-таки Зоуи понимала, что Эстер тоже была заложницей. Но на сей раз – заложницей любви, чести и веры.
Сейчас она даже и не вспомнила бы, сколько раз собиралась выбросить эти книги. Если бы кто-то нашел их, ее бы наверняка отправили в карцер. Зоуи представляла, как ее запирают в непроглядной темноте, хотя объяснить себе, что же плохого в воображении, она не могла. И дисциплина лишь разжигала ее внутреннее пламя, а не гасила его.
И еще Зоуи не давал покоя ключевой вопрос: кто же принес ей книги?
Как бы между прочим она расспрашивала об этом Ли, но никогда не признавалась в том, что у нее были книги. Вместо этого она внимательно изучала его, пытаясь заглянуть под маску извечного оптимизма, как это случалось, когда она ловила его смущенные косые взгляды. Ей так хотелось рассказать обо всем этом Ли, но груз ответственности, которым она бы обременила его, наверняка заметил бы Саймон. Кажется, так всегда происходит между отцами и сыновьями. Однако кто бы ни подбрасывал ей книги, он разделил с ней нечто важное. Нечто, побуждавшее Зоуи к тому, что могло повлечь мгновенное и ужасное наказание – если бы об этом кто-нибудь узнал.