ответов не было. Не стоит себя грызть только потому, что люди хотят что-то знать.
– Да тут логикой не поможешь, – ответил Уилл. – Я… ну плохо мне от этого. Что мы людям даем надежду на что-то, чего никогда не исполним.
Хамза снова посмотрел на лэптоп, открытый на журнальном столике, рядом с разлохмаченными пачками бумаг, папками, заполненными информацией о людях, с которыми они собирались говорить, таблицами.
– Давай лучше соберись, – сказал он, внося обновленные цифры в какую-то экранную таблицу. – Сегодня самый важный день нашей жизни. Если у нас получится, сможешь помочь кому хочешь. Ни в чем себе не отказывай, брат.
Уилл начал басовую партию на висящем на шее инструменте – повторяющаяся мелодия из четырех нот.
– Я этот мотив знаю, – сказал Хамза, не поднимая глаз от клавиатуры. – Как называется?
– Это «O’Jays», – сказал Уилл. – «For the Love of Money».
– Ага, моя любимая, – отозвался Хамза. – Иди сюда, уже почти время.
Уилл подошел к дивану и сел, сняв бас с шеи и прислонив к подушкам. Шевельнув стопку бумаги на журнальном столике, достал свой лэптоп, – почти такой же потертый, как сам столик, – и блокнот Оракула.
Открыв компьютер, он взял блокнот и поднял его вверх, показывая Хамзе, – как бродячий проповедник, воздевающий Библию перед публикой.
– Перед тем как мы это сделаем, – сказал он, – давай все проговорим еще раз. Последний раз.
Он опустил блокнот, сворачивая его в руке.
– Ты думаешь, это… в этом все дело? В этом причина, почему мне посланы были эти предсказания? Всего лишь – деньги?
Хамза убрал руки с клавиатуры и тяжело вздохнул:
– Ладно, Уилл. Последний раз. – Он поднял взгляд, глядя прямо на Уилла: – Нам предоставляется возможность, которой я в жизни своей вообразить не мог. Настолько огромная, что я бросил работу, чтобы тебе помочь. Работу в инвестиционном банке, которая мне в неудачные годы давала бонус в четверть миллиона чистыми. Такая грандиозная, что я соврал жене, почему я это сделал. Я оставляю в стороне тот факт, что мы с тобой уже больше десяти лет лучшие друзья и что я ожидал большего доверия, чем ты сейчас проявляешь.
– Хамза, не надо, это не… – начал Уилл, но Хамза поднял руку, и Уилл замолчал, не договорив.
– Равным образом я не говорю о том, что тебе это нужно намного больше, чем мне. Я не буду говорить об этом, потому что со стороны твоего лучшего друга это было бы грубо.