О чём это я? Ах! Пожалуй, до решения этого вопроса я тоже пока не дорос!
Но жизнь моя продолжалась.
Уже на второй-третий день пребывания в кардиологии тебе значительно полегчало. Давление сбили, оно стало даже несколько ниже нормы. Перебоев в работе сердца поубавилось, хотя ты по-прежнему оставалась совсем немощной. Тем не менее, беда от нас отодвинулось настолько, что свою неоконченную тему я больше не вспоминал. У меня появилась спасительная надежда.
Потому меня опять более всего занимало твоё состояние. Валентина Владимировна к моим расспросам относилась серьезно, но в дебри медицинских подробностей меня не впускала:
– Да что тут скажешь, Александр Федорович? Инфаркт миокарда! И этим всё сказано! Большой и очень запущенный инфаркт. А вы меня так спрашиваете, будто вам интересны наши профессиональные термины! Если хотите, то – пожалуйста! Блокада передней ветви ЛНПГ, Q-изменения в передне-перегородочной области ЛЖ с распространением на верхушечную неопределённого срока давности. Значительные изменения по з. Т. в боковой области ЛЖ. Одиночная желудочная экстрасистолия. ЭОС резко отклонена влево. Ну и как? Этого вам достаточно или продолжить? – улыбалась она, наблюдая безуспешность моих попыток что-то понять. – Потому и говорю, не путайте вы себя этим напрасно! Наступит время выписки, тогда я всё подробнейшим образом опишу и вам лично выписку вручу! Будете лет через пятьдесят читать это со своей милой супругой, и посмеиваться, вспоминая давно пережитое!
Я действительно укрепился в мысли о благополучном исходе нашей с тобой болезни и под напором твоего беспокойства обо мне, через несколько дней стал уже во второй половине дня оставлять тебя на попечение медперсонала, чтобы как-то поправить свои собственные дела. Хотя бы отоспаться, хотя бы что-то приготовить съестного, ибо моя хроническая язва за последние дни стала меня особенно донимать.
Более тяжело стало, когда я вышел на работу, поскольку ежедневно продолжал прибегать к тебе, чтобы покормить, успокоить, просто посидеть рядом. Занятия в университете отнимали почти весь день и сильно ломали мои планы по времени, ведь четкого рабочего дня у меня нет, всё определяет студенческое расписание. Пытаясь успеть везде и всюду, измученный тяжелым для меня ритмом и больным желудком, я стал во всех делах притормаживать, а потом и вовсе почувствовал, что вот-вот не выдержу этой дьявольской гонки по большому кругу.