Белов с оперативниками сидели в смрадном закутке уже два часа. Сначала их облаяла дворовая собака, потом прямо по сапогу пробежала наглая жирная крыса.
– А может, он и не выйдет сегодня, – мрачно изрек пожилой оперативник Ступин. – Белов, ничего, если я в кулак покурю?
– Нельзя.
– Ох, – Ступин попытался вытянуть ногу, – затекла, падла. Ну что за жизнь – на шестом десятке жуликов ловить.
Оттого что курить было нельзя, затянуться хотелось невыносимо. Белов проклинал сволочь Стукалина, Грека и всех московских урок, из-за которых у него не было ни сна, ни покоя.
Постепенно двор начал затихать. Ушли по домам дети. Старушки со скамейки перекочевали в квартиры. Началось время кошек. Они, словно леопарды, кричали и дрались на помойке.
Черный кот с наглыми глазами прыгнул прямо к Белову на колени и начал устраиваться.
– Хороший народ эти кошки, – прошептал Ступин, – у меня…
Он не успел договорить, из-под арки показался человек.
В тусклом вечернем свете Белов отчетливо различил маленькую фигурку лучшего московского кавалера. Стукалин был в полосатой пижаме с помойным ведром в руке.
Он подошел к помойке и остановился.
И сразу же откуда-то появился еще один человек.
– Ключи принес? – спросил он.
– Держи.
– Когда деньги привезут?
– Завтра к концу дня.
– Сколько?
– Два миллиона двести.
– Держи. Это ты сторожу подсыпь.
– Не умрет?
– Не бойся, спать два дня будет. Что Греку передать?
– Мою долю пусть Лене передаст.
– Сделаем.
Человек исчез так же необъяснимо, как и появился.
Стукалин выбросил мусор, обругал матерно кошек и не торопясь зашагал к подъезду.
– Пошли, – сказал Белов, когда Стукалин вошел под арку.
Стукалин не торопился, он оглядел пустую улицу, закурил. Внезапно из арки показались трое.
Стукалин хотел юркнуть в подъезд. Но один из подошедших крепко взял его за руку.
– Уголовный розыск.
Стукалин присмотрелся и узнал в этом человеке давешнего юриста.
Данилов
Он приехал в квартиру Стукалина, когда обыск был в самом разгаре.
– Где задержанный?