Судмед протиснулся вперед и нагнулся над телом, словно принюхивался.
– Ну и холодрыга, – заметил капитан. – Ну что там?
– Сам же сказал, холодрыга. Тормозит естественный процесс разложения. Дня три или четыре. Точнее, сам понимаешь…
– Понимаю.
– …Так что ты тут делал? – спросил капитан Астахов Шибаева, когда они поднялись из хранилища и расположились в читальном зале.
– Нужно было просмотреть вырезки из старых газет…
– Зачем?
– Ко мне обратился гражданин Германии с просьбой найти кого-нибудь из семьи, дал кое-какие наводки, в частности, вырезки из газет за тысяча девятьсот одиннадцатый год, – отрапортовал Шибаев. – Семья была известной, город небольшой, возможно, остались потомки.
– Эмигрант?
– Нет, он родился в Германии. Немец. Перед Первой мировой его дед женился на немке. Когда произошла революция, они уехали за границу и осели в Германии. Никаких известий о семье у них с тех пор не было. Революция и две войны всех разбросали. Сейчас он ищет родных…
– Зачем?
– Я не спрашивал. Дрючин считает, из старческой сентиментальности. Остался один, должно быть, вот и решил поискать. Или хочет вернуть собственность, что вряд ли. Как версия. Я пришел посмотреть газеты, надо же с чего-то начинать. И нашел Клямкина. Планида такая.
Капитан Астахов мерил Шибаева своим знаменитым взглядом в упор, раздумывал. Благодаря этому взгляду он получил кличку Коля-буль, в честь своей собаки, буля с отвратительным характером старой девы по имени Клара. Хотя, что тут раздумывать! Шибаеву не повезло, видно невооруженным глазом. Вообще, любимчиком фортуны его не назовешь, вечно вляпывается куда не надо. Действительно, планида.
– Я могу идти? – спросил Шибаев.
– Свободен.
Он поднялся:
– Кстати, я виделся с твоей Адой Борисовной.
– Ну и?..
Шибаев пожал плечами:
– Не знаю. Она уверена, будто у нее что-то ищут.
– Она не сказала что? Никаких мыслей? Деньги? Ювелирку? Завещание?
– Не думаю. Говорит, ничего такого.
– А с головой у нее как?
– Вроде нормально. Умная, с чувством юмора, любит детективы, сидит в Интернете.
– Она здорово нас гоняла, – ухмыльнулся капитан. – Не поверишь, ее боялись больше, чем директора. Язык как бритва. Мы называли ее Адской англичанкой.
– Ты говорил.
– Ага. Так на чем вы порешили?
– Зайду завтра еще раз, на всякий случай.
– Спасибо. Она про меня не вспоминала?