– Митя, нельзя же быть таким правильным! – Сашка не упускал возможности подковырнуть друга. Вот и сейчас стал ехидно загибать пальцы. – Комсорг батареи, отличник боевой подготовки, будущий генерал! Смотри, так и до маршала дослужишься!
– Да ну тебя. – Митя в ответ загнул только один палец. – Балабол.
Оба разом замолчали, заметив стоявшую за медицинской палаткой Машу. Девушка укладывала в вещмешок чистое постельное белье и украдкой бросала взгляды в их сторону. В пылу спора ребята не сразу заметили ее, а когда увидели, не сговариваясь, смутились.
– Сань, не липни ты к Маше, а? Она девчонка хорошая, настоящая, не какая-нибудь там…
Митя осекся, наткнувшись на твердый взгляд собеседника.
Сашка весь как будто закипел:
– Какая «не какая-нибудь»? Тоже, как ты, правильная, да? То есть – мне не пара? Так, что ли? А кому тогда пара? Тебе?
Митя растерялся:
– Да я не то хотел сказать.
Но Сашка уже не унимался, всем корпусом подался к Мите, захрипел, переходя на сдавленный крик. Опрокинутый котелок отскочил в траву.
– Выходит, если я из детдома, то мне не ко всякой девчонке можно… липнуть? Так, что ли?
– Ну, опять тебя понесло… – Митя был уже не рад, что затеял этот разговор…
– Ну, а как? – не унимался Лавров. – Маша, значит, правильная, по-твоему – настоящая, а я ненастоящий. Что же ты, правильный, меня такого в друзья себе выбрал?
– Я не выбирал. – Митя повалился на спину, показывая, что спор окончен.
Сашка хотел сказать еще что-то, но тут неожиданно раздалась песня. Она, словно ветер, ворвалась в размеренную курсантскую жизнь, заставила всех разом замереть и обернуться в сторону проселочной дороги.
Из-за ближнего перелеска, чавкая дорожной жижей и бряцая амуницией, показалась колонна курсантов пехотного училища. Сверкая примкнутыми к винтовкам штыками, особенно грозными в свете осеннего заката, они изо всех сил тянули знакомые слова, стараясь подбодрить себя на марше:
Шел отряд по берегу, шел издалека,
Шел под красным знаменем командир полка.
Голова обвязана, кровь на рукаве,
След кровавый стелется по сырой траве.
Эх, по сырой траве!
Ребята знали друг друга: те были тоже свои, подольские. Притихшие было артиллеристы теперь заметно оживились, подскочили с мест.
– Здорово, царица полей! Много ли немцев настреляли из своих трехдюймовочек?
Раздался дружный хохот. Добрая шутка и настроение поднимает, и собственное превосходство порой доказывает лучше всякого доклада.