На раковине была кровь.
Карен передернулась, а через секунду услышала у себя за спиной голос – старческий, приглушенный. Тихо пискнув от страха, она круто развернулась и прицелилась в коридор.
Никого.
Переполняемая адреналином, Карен вернулась в гостиную. Послышался смех; Карен наставила пистолет на диван.
Вдруг за ним кто-то прячется?
Она слышала, что Матс что-то ей говорит, но не могла понять, что именно.
В ушах стучал пульс.
Держа палец на спусковом крючке, Карен медленно двинулась вперед, сама чувствуя, как дрожит, и поддерживая руку с пистолетом второй рукой.
В следующую секунду она поняла, что голос исходит из музыкального центра, и тут давешний старик снова запел.
Карен обогнула диван, опустив оружие и поглядывая на пыльные провода и сплющенный пакет из-под чипсов.
– Ладно, – прошептала она себе под нос.
На плеере лежал конверт от CD-диска, выпущенного Институтом языка и народной культуры. Запись была поставлена на повтор. Какой-то старик что-то рассказывал на труднопонимаемом диалекте, смеялся, пел: “Свадьбы гуляют в наших дворах, все разодетые в пух и прах”, а потом замолкал.
Матс, появившись в дверном проеме, махнул Карен рукой – он хотел проверить кухню.
На улице почти стемнело, шторы подрагивали от жара батарей.
Идя за Матсом по коридору, Карен оступилась и оперлась о стену рукой, сжимавшей пистолет.
В воздухе стоял запах застарелой мочи и разложения – такой густой, что слезились глаза.
Матс дышал часто, поверхностно; Карен изо всех сил старалась подавить дурноту.
На кухне оба остановились.
На полу лежал голый человек с большой головой и вздутым тугим животом.
Беременная женщина с распухшим сизым пенисом.
Пол поплыл у Карен под ногами, в глазах потемнело.
Матс что-то тихо простонал и оперся о морозильную камеру.
Карен твердила себе, что это просто шок. Она понимала, что мертвец – мужчина, но раздутый живот и разведенные ляжки делали его до одури похожим на женщину в родах.
Карен дрожащими руками сунула пистолет в кобуру.
Разложение зашло уже далеко, плоть казалась рыхлой, сырой.
Матс прошагал через кухню, и его вырвало в раковину так, что брызги попали на кофеварку.
Голова мертвеца походила на почерневшую тыкву, насаженную прямо на плечи, челюсть развалилась, и газы через зияющий провал рта вытолкнули глотку с кадыком наружу.