Маша прошла и села. Может, и не стоило. Но эмоции хлестали, брали вверх, и она опасалась, что сорвется. Тарасов ни при чем. Снежный ком, что грозился погрести её под собой, имел другую фамилию.
И мама…
Почему она ведет себя так безрассудно? Почему ничего ей не говорит? Они близкие люди, и если им суждено в ближайшие месяцы расстаться, то почему не провести время вместе? Вдвоем. В спокойной среде, без мужчин, без алкоголя, без тусовок.
– Спасибо.
– Может быть, воды?
– Не надо. Петр Сергеевич, сколько стоит день пребывания в вашей клинике? Без анализов? Средний счет?
Её вопросы удивили мужчину. Потому что он откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Красивые руки с темными волосками, оставившие её абсолютно равнодушной. Часы на кожаном ремешке, явно не бюджетные. Да и сам Тарасов выглядел очень ухоженным мужчиной. Этакий лощеный доктор, про которых сейчас модно показывать сериалы.
Петр Сергеевич не спешил с ответом. Смотрел на уставшую Машу и, видимо, что-то прикидывал для себя. Молчание затянулось, заставляя Машу нервничать сильнее.
– Вы не можете мне назвать сумму? – её нервозность вышла вперед, и вопрос прозвучал резковато.
– Зачем вам сумма? – уже лениво растягивая слова, вопросом на вопрос ответил Тарасов.
Маша пропустила момент, когда можно было спокойно свернуть на безопасную тропу. Со вчерашнего вечера она делала глупости, косячила, и знатно.
– Я должна знать, сколько должна.
– Красивые девушки не всегда платят по счетам.
– Какая сумма, Петр Сергеевич.
– Я озвучу её. Сегодня. В ресторане.
* * *
– Ну и как? Хороша же, да, Влад?
Влад подошёл к окну, полностью открыл жалюзи, после чего скрестил руки за спиной. На довольно улыбающуюся Веру смотреть не было желания.
Потому что чесались руки.
Не к добру.
– Тебе здесь комфортно?
– Ой, Багровский, не перескакивай с темы…
– Вера, придержи язык. Я не в том настроении, чтобы выслушивать твоё ерничество.
– Что так? А я решила, что ты пришел, чтобы заключить сделку. Вернее, обговорить окончательные условия.
– Ты продаешь дочь.
– Продаю? Побойся Бога, Влад! Хотя о чем это я? Скорее уж, тут уместно вспомнить дьявола, да? Ты – легализовавшийся отпрыск криминального авторитета и…
– Вера.
– Что ты мне постоянно рот затыкаешь, а? Не нравится, что говорю? Отлично! Знаешь, что?… Не хочешь брать мою Машу, её возьмет другой! А ты катись со своей благотворительностью знаешь куда?