Выслушав настоятеля, Хун Синь очень изумился и подумал: «Я должен взглянуть на Владыку злых духов».
– Откройте, пожалуйста, дверь, я хочу увидеть, каков из себя этот Владыка, – сказал он настоятелю.
– Господин военачальник, – смиренно отвечал тот, – я никак не могу открыть храм. Наши небесные наставники запрещали это, повторяя, что никто из последующих поколений не смеет открывать эту дверь.
– Глупости! – засмеялся Хун Синь. – Вы выдумали, что здесь заперт Владыка злых духов, чтобы дурачить порядочных людей. Я читал множество книг, и нигде не говорилось о том, чтобы можно было заточить злых духов. Ведь духи и дьяволы живут в преисподней. Я не верю, что Владыка злых духов находится здесь. Открывайте быстрее, и я посмотрю, что там.
– Храм нельзя открывать, – упорно твердил настоятель. – Этим мы наделаем бед и причиним вред людям.
Тут Хун Синь рассвирепел и сказал монахам:
– Если вы не откроете мне дверь, я, возвратившись ко двору, доложу Сыну Неба, что вы, монахи, нарушили его высочайшее повеление, не дали мне зачитать его августейший указ и не дали увидеться с великим учителем. Еще я скажу, что вы тайно построили здесь храм и, делая вид, будто держите в нем Владыку злых духов, обманываете народ. Тогда у вас отберут монашеские свидетельства, заклеймят и сошлют, – хлебнете вы горя!
Настоятель и монахи испугались. Им оставалось только позвать работников, и работники сорвали бумажные печати и сшибли молотом замок. Затем они толкнули дверь и проникли в храм, где было темно, как в пещере, и ничего не было видно.
Хун Синь приказал своим спутникам принести и зажечь факелы. Когда люди вошли в храм и осветили все углы, там не оказалось ничего, кроме каменной плиты вышиной в пять-шесть чи11, стоявшей в самом центре. Под ней обнаружили каменную черепаху, которая уже наполовину вросла в землю. Когда к плите поднесли факелы, то на лицевой ее стороне отчетливо выступило изречение, заимствованное из священной книги и написанное древними хвостатыми письменами, понять которые не мог ни один из присутствовавших. Осмотрев обратную сторону, они увидели на ней надпись: «Придет Хун и откроет».
Увидев эти иероглифы, Хун Синь обрадовался и сказал настоятелю:
– Вы хотели помешать мне, но случилось так, что еще несколько веков назад здесь был поставлен мой фамильный знак. Слова «Придет Хун и откроет» заставляют меня выяснить, почему вы препятствовали мне? Я полагаю, что под этой плитой и спрятан Владыка злых духов. Эй, монахи! Позовите-ка еще работников, и пусть они захватят мотыги и железные лопаты и копают здесь.