В результате активной работы, которую Ага проводил в Испании и Латинской Америке, к Традиции присоединилось множество новых членов, началось строительство новых тек-кий (помещений для встреч дервишей).
С расстояния двадцати прошедших лет, очевидно, что Ага и в самом деле работал в более классическом русле, чем его брат: групповые встречи, молитвы на арабском языке, коллективные упражнения и занятия, поощрение чувств принадлежности и идентификации, что, по сути, подобно военной муштре. Я не был непосредственным участником процесса обучения у Идриса Шаха, но мне кажется, что оно происходило в режиме более непосредственного контакта между учеником и его или ее наставником, с упором на книги, как на основной источник руководства; а использование группы как инструмента или механизма передачи в применяемой им методике было менее важно.
На Пасху 1976 года бразильские и мексиканские друзья присоединились к нам в Пьеррефитте. Было ужасно холодно, шел снег. Наши товарищи, без теплой одежды, только что из южноамериканского лета, разместились на полу неотапливаемой церкви, а члены парижской группы на ночь вернулись в свои теплые гостиничные номера.
Большой теплый дом одного из наших друзей, расположенный напротив церкви, оставался пустым, чтобы жившие там Ага и Анна могли уединиться. Возможно, наши иностранные товарищи, потягивая текилу, которую они купили в качестве единственной защиты от вездесущего холода, могли видеть, как в доме напротив готовится изысканный ужин. На следующее утро члены парижской группы почувствовали от них запах алкоголя и были шокированы: эти южноамериканцы не умеют себя вести! Когда потом до нас дошли слухи о том, что наши товарищи сочли нас не слишком гостеприимными, мы в ответ решили, что этим людям не хватает уважения по отношению к старшим ученикам Традиции.
На пасхальном собрании 1978 года в Аркосе произошел случай, который заставил меня серьезно задуматься: в последний вечер испанцы и бразильцы, многие из которых видели Агу в первый раз, организовали шоу с песнями и танцами, закончившееся чуть ли не всенародным разгулом под дружные выкрики «Ага! Ага!»
Тогда Ага со своим обычным спокойствием поднялся на сцену и начал восхвалять преданность своей жены такими словами, которые были бы уместны в устах любого профессионального политика во время предвыборной кампании. Конечно, реакция последовала незамедлительно: все присутствующие разразились криками «Анна! Анна!», люди вскакивали на столы и топали ногами. Столы были на подвижных распорках, они начали падать, одна из бразильских женщин оказалась под ними, а сверху другие продолжали топать; в результате упавшей сломали ногу. Я взглянул на объект их восхищения – лицо Анны побелело от ужаса, она была в шоке. Англичане изумленно смотрели то друг на друга, то на окружающее их безумие: этого ли они ожидали? Через несколько месяцев все они покинули нас.