Однако большое число людей, связанных с «гурджиевской» деятельностью в Париже и Лондоне в пятидесятые годы, не желали соглашаться с этой так называемой преемственностью и занимались поисками полномочного представителя древнего учения;
поскольку, даже если то, чем они располагали, было фальшивой монетой, они понимали, что подлинное золото существует.
В этот период парижанка по имени Вера Пейдж, вдова поэта Рене Домаля, позднее ставшая женой британского ландшафтного архитектора Рассела Пейджа, тоже отказалась подчиняться власти мадам де Зальцман и, опираясь на идеи Гурджиева, которого знала лично, организовала собственную группу. Таким образом, в Лондоне и Париже параллельно велась деятельность, которую направляли старейшие адепты учения, обладавшие большим опытом и, как правило, знавшие Гурджиева лично.
В 1961 году у Веры Пейдж обнаружили рак. Вскоре она умерла. В связи с этим будущее парижской группы вызывало беспокойство, особенно потому, что молодежь проявляла желание захватить руководство, в то время как старшие члены были достаточно разумны, чтобы не стремиться к власти.
Примерно в это же время Реджинальд Хоар прочитал в журнале Блэквуда статью о путешествии по Афганистану. В этом материале приводилось описание суфийского упражнения, которое на тот момент было известно только десяти «гурджиевцам» высшего ранга. Реджи решил, что за псевдонимом скрывается некто, много знающий о Традиции и ее происхождении, и отправил редактору журнала письмо, адресованное автору статьи, надеясь установить с ним контакт.
Идрис Шах, позднее назвавший этот материал «рыбной ловлей», ответил на письмо как автор публикации. Реджи встретился с ним и убедился, что этого человека необходимо познакомить с различными экс-гурджиевцами Англии и Франции. Шах согласился учить некоторых из них, а иным отказал.
Хотя на Рассела Пейджа оказывали большое давление, пытаясь убедить его возглавить парижскую группу, к его чести надо сказать, что он попросил Шаха принять руководство над этой «дрейфующей» организацией. Шах согласился. Первая его встреча с парижской группой состоялась весной 1962 года. Омар Али-Шах, или «Ага», как мы стали его называть, в тот период еще путешествовал и появился на сцене некоторое время спустя.
Нам предложили написать письма с объяснением причин, побудивших нас войти в группу, немедленно прекратить чтение работ Гурджиева и перестать практиковать движения (пример этих несколько стилизованных роботоподобных движений можно увидеть в конце фильма «Встречи с замечательными людьми» – в основном на экране фигурируют адепты гурджиевского движения того периода).