Вскоре доехали до «штабной» гостиницы «Ногвончжан», поднялись в номер, отведенный для профессоров: теплый пол, естественно выключенный на лето, шкаф, подставка для телевизора. В углу сложены подстилки, одеяла, подушки. Туалет с ванной – совмещенные.
Через некоторое время собрались профессора, возглавлявшие остальные звенья экспедиции. Как мне объяснили, по традиции принято в первый день экспедиции всем профессорам ходить в ресторан и отмечать окончание семестра.
И вдруг в нашу комнату № 308 постучался и вошел полный кореец средних лет, одетый совсем неофициально. В руках у него были документы о… количестве студентов, аспирантов, ассистентов, преподавателей, участвующих в экспедиции, со сведениями о местах их проживания во время пребывания в уезде. Он попросил дать более точную информацию о количестве юношей и девушек для отчета в местное полицейское управление. При этом чиновник неудачно пошутил: мол, давай больше девушек, чтобы выдать их замуж в деревне. В ответ представитель университета очень удивился тому, что необходимы какие-то уточнения, так как все данные были отосланы в полицейское управление за десять дней до начала экспедиции.
К восьми вечера были приготовлены машины для профессоров, одной из которых управлял сотрудник университетского издательства, выпускник факультета родной словесности, приехавший специально для похода в ресторан. Отправились куда-то километров за двадцать в ресторан, специализировавшийся на приготовлении китайского карася, которого вылавливали тут же в озере. Само озеро поразило обилием неподвижно разбросанных плотов с палатками – числом около 30. Это корейский любительский способ ловли рыбы.
Ресторан представлял собой несколько домов традиционного типа с черепичными крышами. Внутри стены оклеены пожелтевшими от старости светлыми обоями. Никаких особых украшений, и лишь одинокие вентиляторы, прикрепленные на стенах, лениво разгоняли тяжелый влажный воздух. Было довольно скучно.
Профессора в очередной раз напомнили мне корейскую традицию потребления алкоголя, смысл которой заключается в установлении более тесных дружеских отношений с сидящим за столом, согласно которой пить нужно обязательно нечетное количество рюмок. Кроме того, никто не наливает себе водку сам. Это должен делать кто-либо из сидящих рядом – лучше, если младший по возрасту. Вдобавок есть еще и особая церемония обмена рюмками. Так, инициатор обмена, как правило старший или равный по положению, дает противоположной стороне свою рюмку, сам наливает в нее водку. Угощаемый обязательно должен выпить до дна и возвратить ее инициатору церемонии, налив, в свою очередь, ему. Однако если тот, кому наливают, значительно младше по возрасту и ниже по положению, то он должен лишь пригубить рюмку и сделать это, чуть отвернувшись в сторону. Таким образом, двое становятся ближе друг к другу, между ними устанавливаются особые отношения. Следует отметить, что это сугубо мужская традиция, и я никогда не видел, чтобы такой обмен рюмками происходил между мужчиной и женщиной.