Через несколько минут Лиза начала терять терпение.
– Отлично! – наконец-то сказал Панев, снимая и откладывая очки. – Написано очень живо. А то все эти скучные, ничего не объясняющие «не сошлись характерами»… – он махнул рукой.
– Мы можем быть свободны? – хмуро поинтересовалась Лиза.
Ей уже начал надоедать этот спектакль.
– Еще только минуту, – сказал Панев, вновь надевая очки и внимательно вглядываясь в лица посетителей. – Но только скажите мне правду: вы, действительно, так сильно ненавидите друг друга, как это следует из заявлений?
– Не вижу смысла повторять одно и то же, – Лиза раздраженно переменила положение, показывая, что ей уже не сидится на этом стуле.
– Отлично! – еще раз сказал Панев.
– Ничего отличного в этом нет, – не выдержав, «ткнула его носом» Лиза. – Что вы заладили одно и то же? Да, мы ненавидим друг друга! Безусловно, это постыдное чувство, и мы хотим избавиться от него как можно быстрее. А вы не даете нам этого сделать, задерживая своими бессмысленными разговорами.
– Вы хотите избавиться от него как можно быстрее? – переспросил Панев, не обратив внимания на конечную часть тирады.
– Да! – почти выкрикнула Лиза. – Потому что оно душит нас! Потому что оно не дает нам свободно дышать!
– Отлично! – восхищенно выговорил Панев, и Лиза еле сдержалась, чтобы не плюнуть.
– Что вы еще хотите? – сказала она внезапно осевшим голосом. – Мы имеем право на развод.
– Никто не собирается его оспаривать, – поспешно уверил Панев.
– …и мы хотим реализовать свое право. Немедленно. И не нужно вмешиваться в нашу личную жизнь. Мы не выйдем отсюда, пока нас не разведут. Все, с меня хватит. Я не хочу больше ждать ни минуты. И никакими уговорами, никакими деньгами не заставить меня отложить мое решение.
– Еще только один вопрос, – вклинился Панев. – Вы вспомнили о деньгах. Я понимаю, вы могли сказать это сгоряча. Но, на самом деле, какая сумма могла бы заставить вас… не отменить решение, нет, а просто подождать? Ну, скажем, недели две?
– Никакие деньги в мире! – торжественно подвела черту Лиза.
– А двадцать тысяч? – быстро спросил Панев. – Хорошими, зелеными купюрами.
– Вы издеваетесь? – еще чуть-чуть, и слезы брызнули бы у нее из глаз.
– Отнюдь. Вы так удачно заговорили о деньгах, вот я и предлагаю вам двадцать тысяч за то, что вы подождете еще две недели.