– Не обессудь, столовых приборов у нас нет.
– У нас?… – растерянно повторил за Карлом Ульрик.
– Ну, да, у нас с Лёкой вилок-ложек нет, поварёшка только. Знали бы, что ты пожалуешь, непременно обзавелись бы, – Карл на шаг отошёл от костра и с наслаждением потянулся. – И да, ты прав, конечно мы знали. И ждали. Но посудой не обзавелись всё равно.
Слева от Карла мелькнула тень. В следующую секунду рыжая вихрастая девчонка, сплошь покрытая веснушками, уже приплясывала вокруг котелка, протягивая Карлу одну из мисок.
– Наливай, ну наливай же скореееей, я умираю, есть хочууу.
На слове "есть" желудок Ульрика издал какой-то дикий животный звук – громкое бульканье, переходящее в львиный рык, и Карл расхохотался.
Ульрику досталась глиняная кружка и рыбий хвост, Карл и Лёка разделили между собой остальное. Над полянкой воцарилась тишина, изредка нарушаемая хлюпаньем, чавканьем и стуком единственной деревянной ложки.
Уже потом, когда уха была съедена, миски (и кружка) тщательно вылизаны, а котелок вымыт в ручье и вновь поставлен на огонь, все расселись вокруг.
– Вот скажи, ведь ты же вампир? Вампир, – спросил и сам себе ответил Ульрик. – И зубы у тебя, и скорость, и мысли ты читаешь, и бледный – всё как в книжках пишут. Но как же ты на солнышке сидишь и рыбу варёную ешь?! Ведь неправильно же это!
– А чего неправильного-то? – изумился Карл. – Солнышко тёплое, рыба вкусная, свежая, сам поймал, сам приготовил – что тебя не устраивает?
– Ну как же, – продолжил возмущаться Ульрик, – сам посуди, ты должен днем спать в гробу в темном подвале, а ночью обращаться в летучую мышь и пить кровь этих, как их… юных дев!
Лёка закашлялась, а Карл потер лоб, почесал бровь и задумчиво посмотрел на Ульрика.
– Ты уверен, что хорошо себя чувствуешь? Долго шёл, устал, проголодался, да ещё и голову тебе напекло, наверное… Вот и несёшь незнамо что. Кровь юных дев пить… – Карл передёрнул плечами и нахмурился. – Фу, гадость какая. Ну где ты это взял?
– И вкуса еды ты тоже не должен чувствовать, – добавил Ульрик, уже понимая, что самое время замолчать, но остановиться не смог, – ты же нежить…
Окончание фразы повисло в воздухе.
– Я?! Это я нежить? – орал Карл, покрываясь красными пятнами и хватая ртом воздух. – Это ты, полудурок, нежить! Да тебя тут даже и нет, по правде говоря, – так, видимость одна – и через ту лес просвечивается!