Одиллия боялась упустить из виду этот спасительный маяк. Силы оставили её, когда она добралась до лестницы, что вела к входу в святилище. Судьба, словно не желая помочь ей выжить, порывами ветра отталкивала Оди назад, но она, закусив до крови губу, пробивалась наверх. Лестница состояла из сотни ступеней. Все они были покрыты снегом и льдом. Одиллия поскальзывалась, но упорно поднималась к паперти. Входивших на территорию комплекса встречала арка, сложенная из бутовых камней, потерявших цвет.
"Ты предала меня, – злорадно нашёптывал голос сестры. – И заплатишь за это".
Одиллия остановилась, закрыла глаза и сделала болезненный вдох. Морозный воздух обжёг горло и лёгкие, но привёл в чувство. Рот онемел. Руки замёрзли и ног она почти не чувствовала. Нужно чтобы кровь циркулировала, от сердца разбегалась по артериям и венам. Только движение спасёт её.
Наконец победив себя, она очутилась на паперти. Небывалое облегчение вместе с истощением нахлынули на неё. Одиллия так сильно устала, словно скиталась годами. Она повалилась на колени у порога, так и не сумев открыть дверь, или хотя бы постучать.
Жизнь ускользала от неё. Замёрзшие губы едва шевелились, голос был почти неслышен. Ветер уносил мольбы о помощи к небу. Зубами она стащила промокшие перчатки и поднесла озябшие ладони ко рту, подышала немного на ледяную кожу. Согреться не получалось, крупная дрожь волнами сотрясала тело. Суставы ныли от холода.
Дыхание сделалось слабым. Вдруг нестерпимо захотелось спать. Одиллия приготовилась к смерти…
***
Медный чайник на плите, нагревшись, засвистел. Настоятель Владимир отвлёкся от книги, встал с уютного кресла, бросил пару ложек заварки в чайничек и налил кипятка. По комнате разнёсся аромат имбиря и малиновых листьев, напоминавший о минувшем лете.
Взыскательному обывателю интерьер трапезной показался бы чересчур аскетичным. Стены обшиты сосной, которая произрастала в местных лесах. В воздухе витал чарующий древесный запах. Посередине комнаты стоял длинный деревянный стол из струганных досок, который смастерили сами священнослужители. На столе поблескивал хрустальными гранями старинный, как и вся утварь, графин, наполненный водой. Стулья с затейливыми ножками тоже были выполнены из древесины. Чуть поодаль слева от входа заложили печь с варочной плитой, согревавшую своим теплом в промозглые дни. Рядом на удобной лежанке дремала чёрная кошка. Два окна занавешены ситцевыми шторами в коричневую клетку. Немного уюта строгому помещению добавляло кресло, стоявшее у печи и белая праздничная скатерть, застилавшая стол. В лакированном буфете хранился фарфоровый сервиз, подаренный прихожанами на Пасху.