– Другое тревожит нас, народ лесной… Сила идет оттуда, когда путь открывается. Магические талисманы тут, в нашем мире, начинают действовать, хотя с незапамятных времен такого не было. Чем далее от камня, тем сила ослабевает, но перешагнула она границы миров, и опасно это. Не всякому сие известно, но вам говорю истинно. Вы уж посмотрите там, чего и как. Нельзя допустить, чтобы миры открылись друг другу, а границы стерлись, ибо произойдет тогда ужасное.
– Порталы всегда на замке были, – задумчиво сказал Митромир. – Оттуда проникало что-то, конечно, но в очень малых количествах для того, чтобы воздействовать на магосферу Земли.
– Не знаю я сих словес мудреных, – сказал леший. – Но сила оттуда идет непростая… Темная. Недобрая.
– Это нам известно, – заметил Никитич. – Худое к нам идет. А из порталов или еще откуда… Неведомо сие. Однако спать надобно, други. День завтра, чую, нелегкий будет…
– Можно подумать, у нас до сих пор сплошной отдых был, – проворчал Митромир, поднимаясь.
Красное утреннее солнце еще только показало свой краешек над щеткой карельских лесов, как обитателей поляны разбудил хриплый трубный рев. Из шалашей, хижин, сараев полезли хмурые, невыспавшиеся личности, в воздухе бодряще прозвучал отборный русский мат, суть которого сводился к одному: кто устроил неожиданную побудку? И чья мама виновата в том, что на свет появился этот нехороший человек?
Если мама и была, то явно не человечья: виновником переполоха оказался леший-староста, изо всех сил дующий в огромный рог, отнятый когда-то у неведомого животного явно не местного происхождения. Узрев его, разнокалиберный народ поумерил выражение своих чувств, что свидетельствовало о немалом авторитете лешего.
Когда жаждущие попасть в Раземелье, кашляя и чихая, собрались в центре поляны, сноровистые лохматые существа приволокли подобие каменного трона и большую колоду с дуплом, расположив их рядом с увалом. Староста торжественно уселся на трон и возгласил:
– Явлено мне, что откроется Увал днем сегодняшним, и войдут в него страждущие числом двенадцати, не более!
Толпа возмущенно заревела, но леший кашлянул в рог, отчего по лесам пошел гул, и народ, присев, затих.
– Квоту нам не пресечь! – сурово объявил леший, отчего сразу стал похож на замшелого бюрократа из райнного бюро трудоустройства. – Ведомо вам, что число проходящих туда устанавливают они, а идущих оттуда – мы. И так заведено не нами.