– Эй, вы что тут делаете? – раздалось за спиной.
Я обернулась и увидела худую, если не сказать изможденную, женщину, одетую в серый халат, точь-в-точь такой, какой носила Елизавета.
– Здесь служебное помещение, – продолжала она, – покупателям вход запрещен.
– Хочу у вас работать, – солгала я.
– Во дура, – хмыкнула тетушка. – Приличнее места не нашла?
– Живу рядом, – начала я самозабвенно врать, – пока ребенок в садике, могу тряпкой помахать.
– Во дура, – повторила поломойка, – да здесь одни чуреки работают. Гастарбайтеры.
– Вы на москвичку похожи, – возразила я, – меня эмигранты из ближнего зарубежья не пугают. Не все коренные жители столицы умны, хорошо воспитаны, добры, есть среди нас и мерзавцы, и воры, и подлецы. С теми, кто издалека в столицу России прибыл, такая же ситуация. Нет стран, откуда приезжают только преступники, и таких, чьи граждане сплошь ангелы.
– Говорливая, однако, – усмехнулась уборщица, – небось свою квартиру имеешь?
– Да, – на сей раз честно ответила я.
– А у меня коммуналка, – пояснила женщина, – три комнаты одной семье принадлежат, четвертая моя. Соседи свои квадратные метры сдают. Я ничего поделать не могу. Они с участковым вась-вась, он их родственник. Живу в аду! Меня урюки понаехавшие за человека не считают. И на службе так же, в лицо хачики тебе улыбаются, а как отвернешься, в спину нож воткнут.
– Прежде чем оформляться, я хочу посмотреть, какие тут условия, – перевела я беседу в иное русло.
– Никакие, – заявила тетка.
Я решила наладить с ней отношения.
– Меня зовут Виола, а к вам как обращаться?
– Таня, – представилась незнакомка, – из условий здесь туалет грязный, без бумаги. И шкафчик, к которому прикоснуться противно. Я тут не переодеваюсь, прямо в форме прихожу, живу рядом.
– Можно раздевалку посмотреть? – обрадовалась я.
– Раздевалку? – издевательски повторила Татьяна. – Она супер, с баней, душем, чистыми халатами, полотенцами, чаем-кофе-какао!
– Вы шутите, – вздохнула я.