Я молча смотрю на нее. Наверное, это самый странный разговор, который когда-либо случался между матерью и дочерью, пока они ели печенье с молоком.
– Насколько больше?
Мама пожимает плечами.
– Даже не знаю. Мы все разные, как и наши предназначения.
– А как было у тебя?
– У меня… – Она изящно прочищает горло. – Все тоже оказалось не так просто, – признается она.
И это все?
– Мама, ну давай, – требую я. – Хватит уже отмалчиваться.
Отчего-то на ее лице появляется крошечная улыбка, словно мама считает меня забавной.
– Все будет хорошо, Клара, – говорит она. – Ты разберешься во всем, когда придет время. Я знаю, как неприятно это слышать. Поверь мне, очень хорошо знаю.
Я пытаюсь успокоить нарастающее безумие, которое скручивает все внутренности.
– Откуда? Откуда ты это знаешь?
Она вздыхает.
– Потому что мое предназначение затянулось на сто лет.
Моя челюсть невольно падает на пол. Сто лет.
– То есть… ты хочешь сказать, что на пожаре все не закончилось?
– Я хочу сказать, что твое предназначение не заключалось в выполнении одной задачи.
Я вскакиваю на ноги, потому что не в силах усидеть на месте.
– Ты не могла сказать мне этого… ну, до пожара?
– Я не могу поделиться с тобой ответами, даже если знаю их, Клара, – объясняет она. – Если бы я так поступила, это могло бы изменить итог. Так что просто поверь: ты получишь все ответы в нужное время.
И снова в ее взгляде мелькнула грусть. Словно я разочаровала ее прямо в это мгновение. Но в ее сияющих глазах я вижу кое-что еще: веру. В ней все еще жива вера, что все в нашей жизни соответствует какому-то плану или замыслу и следует по выбранному кем-то свыше направлению. Я вздыхаю. У меня никогда не было этой веры и, боюсь, никогда уже не возникнет. Но несмотря на некоторые проблемы с взаимопониманием, я доверяю ей. В том числе свою жизнь. И дело не только в том, что она моя мама, но и в том, что она, не задумываясь, отправилась спасать меня.
– Ладно, – говорю я. – Но знай, что мне это не нравится.
Она кивает и снова улыбается мне, но отголоски печали все еще видны на ее лице.
– Я в этом и не сомневаюсь. Ты же все-таки моя дочь.
Я решаю рассказать ей о своем сне. Чтобы узнать, считает ли она это действительно важным. Вдруг это не просто сон. Что, если это видение? О моем, судя по всему, не закончившемся предназначении.