Брызги ультрамарина - страница 13

Шрифт
Интервал


А сейчас я с тобой, застолбил у тебя свои вехи,
Не ревнуй, не питай подозрительно-жгучего зла,
Я пришел навсегда, не для мелкой ничтожной потехи,
Ты меня ото всех… ты меня… наконец… увела!
10. 06. 2012 г. г. Чернигов

БИЛЕТ

Шла последняя ночь… И медовую сладость свидания
Оборвал как струну синеглазый, холодный рассвет,
Много дней и ночей будут нас разделять расстояния,
Потому, что уже был заранее куплен билет.
Сдать бы этот билет, и вернуться к любимой в объятия! —
Бог дает только раз. – Всё потом безвозвратно уйдёт,
Только кто-то сказал… и повисло оно как проклятие,
Что билеты сдавать – то какой-то процент пропадёт.
И на этот билет закрутились колёса вагонные,
Возмущённая кровь билась раненой птицей в виски —
Ей совсем невдомек, почему расстаются влюблённые.
Только рельсы стучат: «Дураки… дураки… дураки…».
Там вдали – горизонт, позади – из Эдема изгнание,
В чужеродной волне бьются толпы людей вороньём,
Но таит этот гул для меня гробовое молчание,
Леденит мою плоть, мою душу холодным огнём.
Как же это прожить, утолить этот ноющий голод?
Неужели и есть тот вердикт – мой безжалостный рок?!
Стал пустым для меня миллионный ликующий город —
Среди тысячи лиц, как щепа я сейчас одинок…
02. 02. 2013 г. Поезд Чернигов – Москва

ЭХ, ТЫ ЮНОСТЬ МОЯ…

Космы мокрые серью пенятся,
День в туман улетел и погас…
И луна – заточённая пленница,
Не резвится, не жмурит глаз.
Мелкий дождь, прозрачными блёстками,
Пляшет в лужах, глухо стуча,
Ветер осени, крыльями хлёсткими,
Залохматился в полах плаща.
Рука грустно с рукой прощается,
Силясь, жадно, мгновения длить,
Этим днём мой дневник начинается,
Первый бисер кристаллит нить.
Ну а ты? – Что в своём запишешь,
Разукрасив, сатирою, слог? —
«Вот и новый безумец ст’ишит,
Оболванясь у чудных ног»!
Что ж пиши! Я сегодня не струшу.
О пощаде тебя не молю —
Я ещё не продал свою душу,
Я ещё не сказал: «Люблю».
12. 12. 2010 г. г. Шахты

АГЕРОНА

Я тобой наверно очарован,
Потому, что грежу наяву,
И не бранным, а хорошим словом,
Я тебя колдуньей назову.
Прикоснулся твой крылатый гений,
И из недр нетронутых глубин,
Вдохнул искры в яркие творенья, —
А они сияют как рубин.
И ты песней высекаешь пламя,
И из всех знакомых нам имен,
Твоё имя вносится как знамя,
Из седых, но памятных времён.
У Христа с истерзанного лика,
Когда гнал Пилат на эшафот,
Не стыдясь, подолом, Вероника,