На следующий день при обходе обнаружилось, что многие не дожили до утра. Солдаты, которые знали, что скоро умрут, просили передать письма своим родным. Беатрис помогала солдатам писать своим родителям, женам, детям, сестрам, возлюбленным, ведь все они кого-то любили… На это было очень тяжело смотреть. Не знаю, как Беатрис это вынесла, но они были очень ей благодарны.
Мы разносили воду и еду, помогали медсестрам перевязывать и умывать солдат. Вот тогда-то наши ложные и в какой-то мере романтические представления о войне развеялись…
Вечером хоронили солдат, которые не дожили до утра. А их прощальные записки близким мы складывали, чтобы в дальнейшем отправить по адресам. Когда вечером мы возвращались в свою палатку, не хотелось даже говорить. Мы умывались и молча ложились спать.
Наутро я дописала еще пару строк в своем дневнике:
«Война – это страшно. Страшно от всего: от бессилия помочь, от вида покалеченных людей. Страх за близких, страх смерти… страх повсюду».
И я задумалась. Может, именно это Том имел в виду? Может, именно об этом он пытался нас предупредить. Может, он уже это видел и поэтому не хотел улыбаться. Он говорил, что мы не понимаем, где мы находимся, не понимаем, что такое война, и он был прав… Я очень переживала, что с ними может что-то случиться, было страшно за Тома, за Максима и за Метина.
На следующее утро мы вышли на улицу и увидели трех лошадей около палатки полковника.
– Неужели это ребята вернулись? – закричала Беатрис.
– Пойдемте посмотрим! – сказала Луиза.
Мы побежали к палатке, и как только оказались возле нее, столкнулись с Метином, Максимом и Томом, выходящим от полковника.
– Как мы рады вас видеть, слава богу, с вами все хорошо! – воскликнула Луиза и по очереди обняла их всех.
– Мы тоже безумно рады! – сказал Метин.
– Как у вас все получилось? Вы не ранены? – спросила я.
– Все хорошо, спасибо, – как всегда сдержанно ответил Том.
Я посмотрела на него и улыбнулась, в этот раз мне не хотелось спорить, я просто была рада, что с ним все хорошо.
Мы отправились завтракать. После завтрака полковник вызывал всех к себе.
– Взять Плевну не удалось. Нас там уже ждали, о наших планах знали! И даже на опережение не получилось сработать! Командование требует от нас больше действий, больше информации, – сказал полковник, потом чуть задумался и продолжил: – Я отправляю Беатрис и Киру на задание, так как вы знаете французский язык. Вы отправитесь на турецкую сторону в качестве французских журналисток и будете брать у них интервью для французской газеты. Сейчас они окрылены победой, возможно, расскажут что-нибудь важное. К сожалению, других возможностей подобраться к ним у нас пока нет. Оденьтесь так, чтобы вас никто не узнал. Помните, что вы независимая сторона, не выдайте себя, никаких эмоций – что бы они ни сказали. Соответствующие документы будут готовы к вечеру, – закончил полковник.