Относились ли его «м-да-а уж» к моим великолепным внешним данным или к моему достойному поведению – было не понятно.
Эти незнакомые люди ещё долго растерянно поглядывали на меня, что-то бурно обсуждая между собой и понимающие кивая головами в знак согласия с тем или иным высказанным мнением.
В конце концов, посовещавшись, они пришли к окончательному решению и громко объявили Наде и Борису, что определились с моей породистостью.
Надо же – именно с этого самого момента я начала значиться мейн-куном в четвёртом поколении нашего рода!
Теперь у меня в родословной появилось титулованное имя – Ирэн-Эрика-Гонсьор-Галлардо, записанное в мой паспорт мужчиной с седой бородой в ярко-синей рубашке. А главное – оно содержало имена моих предков и звучало очень гордо в дополнение к рысьим кисточкам на ушках.
К сожалению, значимость этого события испортили мои оценочные баллы, которые оказались гораздо ниже, чем ожидали Надя и Борис – выяснилось, что у меня есть дефект, обнаруженный экспертами – «белой бородой», «очками» и «красной шляпой».
Возможно, что моё поведение сыграло в этом «обнаружении» свою роль, а может, быть, действительно во мне было что-то не так – не знаю.
Я только одно твёрдо знаю – мейн-кунов обижать не стоит! Теперь это знает и ещё кое-кто…
Вот только, как выяснилось, именно из-за этого дефекта я не смогу остаться в нашем питомнике, и мне придётся в скором времени поселиться в новом доме.
На это Надя твёрдо заявила: «Только когда она станет большой!»
Борис с ней согласился, и на какое-то время я, совсем забыв о случившихся неприятностях и о своём неясном будущем, осталась в питомнике с родными.
Шло время…
Я подросла, и Надя была вынуждена подать объявление о поиске для меня нового дома и обязательно добрых хозяев.
Конечно, мне было очень грустно от этого, так как в мои планы совсем не входило расставание с любимыми мамочкой и папой, да и всей семьёй.
Не хотелось расставаться также с Надей и Борисом: они оказались хорошими, заботливыми и жизнерадостными людьми.
Да и что скрывать – было просто боязно покидать родной дом и отправляться неизвестно куда, одной. В то время мне казалось, что меня уже никто не будет так любить, как любили в моей семье.
И потом – с кем я буду жить? Появятся ли новые друзья, с которыми можно будет также весело играть?