***
Зато именно там, в лагере, меня второй раз в жизни настигло творческое вдохновение. Ты, наверное, и сам не раз видел, как мало-мальски высокое руководство перенимает манеры текущего главы государства. (Равно как и мелкие подчинённые копируют своего ненавистного начальника: разные словечки, приколы, так же говорят через губу, щёлкают пальцами и т.д.)
В конце 80-х бессменный директор «Солнышка» Семён Семёныч довольно успешно косплеил Генерального Секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачёва. И я даже не про мелкие речевые особенности, вроде округлого говорка и общего добродушия, это уж само собой; но гораздо сильнее удавались ему поведенческие эффекты. Например, у него была фишка: подкрадываться к мелюзге и какое-то время наблюдать, как они играются, – а потом, когда те заметят и бросятся врассыпную, ухватить за штаны самого нерасторопного и ещё минут пять допрашивать: как тебе тут, дескать, живётся, не обижает ли кто?.. Это он так спускался в народ.
А однажды на рассвете нас разбудил сигнал тревоги и мы, повскакав с коек, кто в чём побежали на линейку, не успев умыться и как следует застегнуть что у кого было. А на трибуне уже стоял Семён Семёныч с большим пакетом в руках. Он объявил, что в нашем лагере произошло ЧП – в первом отряде засорился женский туалет и, когда сантехники полезли его прочищать, то обнаружили там вот что…
Директор сунул руку в пакет и извлёк оттуда какую-то тряпку. – Вот посмотрите, колготочки эластичные бежевые… Кто хозяюшка? Вот ещё колготки, в сеточку… Чьи, никто не признаётся? А вот трусики беленькие, кружевные… Никому не нужны?
Погрустнев, Семён Семёныч резюмировал:
– Видно, девушкам из первого отряда лень стирать своё нижнее бельё. Проще спустить его в унитаз. Ничего, мама новое купит. А мамы ваши, между прочим, спины гнут на вас, чтобы на эти трусики заработать. Нехорошо…
Кличка у него в народе была Цап Царапыч. Во мне же это свойство двойного имени, наоборот, вызывало странное ощущение родства – товарищ по несчастью, почти брат, такая же, как и я, жертва тупых отцовских амбиций.
Он-то и стал моей новой музой. Впервые за всю свою скучную лагерную жизнь я не зачёркивала дни в самодельном календаре, а с упоением творила искусство. Это оказалось очень увлекательно; остановить меня смогла только подоспевшая своим чередом оргия королевской ночи, едва не утопившая нас всех в реках зубной пасты, губной помады и чернил.