– Выходи к воротам городского парка, я приеду туда через минут 15 – жди меня там, – сказал он и положив трубку, посмотрел на мать, всё это время пристально смотревшую на него.
– Мама, я хочу жениться на Синицыной, понимаю, это для всех, как гром средь ясного дня, но со мной все эти дни происходят невероятные вещи: всё горит внутри от мысли о ней.
– Но, ведь, в школе война из-за неё! И у тебя Аня… это так неожиданно. А она что, хочет, чтобы ты на ней женился?
– Не знаю. Сейчас поеду, спрошу.
– Ей же учиться ещё, она же совсем молоденькая, всего – 17. Вас не распишут.
– Мама, разве это главное?.. Главное то, что я в ней увидел.
– Что?..
– Любовь, мама, любовь.
– А все думали: кого она любит?..
– Папа, я беру машину, уезжаю.
Лена стояла у ворот городского парка в тоненьком коротеньком платьице,
плотно облегающим её красивую спортивную фигуру и босиком, держа туфли в руках. Он открыл переднюю дверцу, но она помотала отрицательно головой, села на заднее сидение. Иван внимательно, молча смотрел на неё.
– Мы вчера с классом прошли всю набережную – туда и обратно, я натёрла мозоль, даже старые туфли не могу одеть.
– У меня есть место, рядом с дачным посёлком, где мало народу и можно купаться. Там будем лечить твои ноги, едим? – Лена пожала плечами, – значит, едим.
Они стояли на берегу, погрузив ноги в ил с песком.
– Тебе так легче? – она, улыбаясь, утвердительно мотнула головой. – Ты не сказала сегодня не одного слова.
– Неправда, я позвонила Вам, и утром… но не дал ей договорить, обнял и крепко поцеловал в губы.
Глаза её снова заблестели.
– Ты хочешь снова заплакать?
– Я не могу привыкнуть к мысли, что Вы не сон. Я так долго видела Вас только во сне. – Он отошёл от неё, сел на берегу, прямо на сырой песок. Молчали долго. Она тоже села с ним рядом.
– Милая девочка, Леночка, воображаемый принц, жених, любимый – это совсем не то, что есть в реальной жизни. В воображении всегда чисто и только мыслью можно занести грязь, а в жизни – грязь, и только мыслью можно её очистить. Ты же совсем меня не знаешь – вообразила, выдумала, слепила сама и тебе хорошо с таким со мной. Сейчас боишься: рассыплется воздушный замок, и нет ни сна, не мня. А я, между прочим, обыкновенный – один у родителей, привыкший к вниманию, нередко во мне свирепствует эгоизм, и сказать могу, не всегда подумав. Вообще, во мне много всего такого, что не отвечает требованиям воображаемого принца. Вот такие дела, Лена.