И тут снова появилась моя служба спасения – кот Матвей, только что Алиной на этот раз к добру помянутый, он всегда приходит вовремя.
Как раз был перерыв в хуккее, Алина бросилась ко второму ящику, хотела что-то написать своим друзьям, а я стрелой полетел к своему спасителю. Я обещал ему золотые горы, только чтобы он нырнул туда и достал мне барана. Чего я ему только не обещал, даже самому страшно и тревожно сделалось. Ведь обещанное исполнять придется, но это потом, а пока нам нужен баран целый и невредимый.
Кот сопротивлялся, он вообще в любую дыру залезет, хоть и толстый, а такой гибкий, если куда пролезть надо, не то, что я. Но как его уговорить барана достать, вот ведь вопрос.
Тем временем перерыв заканчивался. Я понял, что теряю Алину и свою, в общем-то, счастливую жизнь. Но я боялся не за себя даже, а за то, что останусь сиротой, и стану тогда бродячей собакой, нет, лучше пусть рвет на лоскутья. На миру, говорят, и смерть красна, помирать, так с музыкой.
Наконец кот сжалился надо мной и прыгнул в ту дырку, где я бы точно застрял и не смог бы выбраться. Он же выпрыгнул с бараном в зубах и бросил его на кресло, чихая от пыли. Я перехватил его на лету и усадил в угол дивана, словно он там все время сидела, а она его просто не заметила. Ну бывает же такое, когда мы что-то ищем, но торопимся, в самом видном месте и не замечаем, в нюх у Алины совсем не как у собаки, потому ничего удивительного в том нет.
Алина завизжала от радости, как только увидела барана, так она не радовалась, наверное, даже когда ей подарили меня. Обидно, конечно, такое сознавать, да ладно, главное, что баран спасен.
Хуккей снова начался, она схватила барана и сжала его в руках, даже удивиться не успев, ей было не до того. И не поверите, но наши хуккисты стали забивать, то один, то другой. Я тайно, а кот открыто издевался над бараном, когда тот подлетал вверх все выше и выше. И во время очередного полета он строил нам жуткие рожи. Такого увидишь во сне и не проснешься. Вот же гад такой, ну баран погади, хуккей закончится, тогда ты у меня еще попляшешь, – пообещал я ему сердито.
Все закончилось нашей ястребиной победой. Снеговики должны были растаять и превратиться в гусей, как и говорила в самом начале Алина.
Я оглянулся, чтобы поблагодарить моего спасителя, но он успел ускользнуть. Наверное, побоялся, что его снова обвинят в краже барана. У людей давно так повелось, что бы ни случилось с ними – всегда черный кот виноват. Такая вот несправедливость страшная. А я ж не смогу объяснить, что это дело моих лап. Так несправедливость и будет торжествовать снова. Надо будет научиться говорить,, иногда это очень полезно бывает.