В общем, сдавать ЕГЭ не страшно. Только очень нудно. Наконец раздали пакеты с заданиями и бланками. Тест она решила влет – дольше перепроверяла. С сочинением пришлось повозиться, но умных собственных мыслей тут от нее никто не ждал, так, информационная обработка текста. Больше хотелось на черновике порисовать, благо ручка гелевая, линия от нее – черная-пречерная… Не удержалась, нарисовала тоненького большелобого Васеньку в белой рубашке, с выгоревшей челкой, с астрами в кулаке – с какого-то первого сентября, что ли… В школе ему было тошно, он ныл каждое утро, бедный. А теперь казалось, одиннадцатилетний Васька сидит рядом за партой, на пустом соседнем стуле, подглядывает, как она рисует его и пишет дурацкое сочинение, – и, качая ногами, неслышно хихикает – он-то от ЕГЭ избавлен. А ведь правда. Ваське-то ЕГЭ никогда не сдавать. Не поступать в институт, не жениться, не болеть, не стариться… Не мучиться жизнью. Как там у Пушкина? «Дар напрасный, дар случайный, жизнь, зачем ты мне дана?» Она чуть отодвинула стул, чтоб Ваське было просторнее, положила перед ним оставшийся лист черновика и запасную ручку: может, порисует, скучно ведь ее ждать… Отыскивая в скучном тексте авторскую позицию, расписывая по плану, как учили, все остальное, она старалась не смотреть в его сторону и не прислушиваться – но где-то на самом краю слуха шуршала рубашка, поскрипывал расшатанный школьный стул, слышалась возня и детское посапывание… От того, что он рядом, внутри стало тепло. Невольно улыбаясь, она быстро переписала сочинение с черновика в экзаменационный бланк, перечитала; еще разок просмотрела тест – вроде годно. Пошла сдавать всю охапку бумаги. У нее все приняли, а потом тетка-организатор с белыми овечьими кудряшками спохватилась и шепнула:
– Девушка, вы там на парте вон еще – что за бумагу оставили?
Она вернулась: ручка лежала с другой стороны, а на бумаге… На бумаге исчезала, таяла линия, очерчивающая растопыренную детскую ладошку: вот отогнутый большой палец, вот чуть кривенький, родной мизинчик… Все исчезло. Как не бывало.
– Девушка, с вами все нормально? – Тихонечко подошла организатор, тараща выпуклые овечьи глаза. – Вам плохо?
– Извините… Все нормально. Это я тут чистый лист забыла, вот, и ручку… Все. Я могу идти? – и про себя добавила: – Васька, идем.