– Не люблю Серова, – отрезала девушка и опять повернулась к столовой.
– Лизавета, – теперь к ней обратился отец. Он наклонился к уху дочери и вполголоса произнёс: – Не порть сюрприз.
Блондинка согласно сделала пару шагов по направлению к родителям и остановилась – ей хотелось стать первой, кто всё увидит. Наконец раздался тихий шорох, и Лизавета, уже приготовившаяся, резко развернулась и громадным скачком приблизилась к открывающимся створкам (юбка, кстати, хорошая, ткань качественная, отлично тянется, всем рекомендую). Мать в последний момент успела оттащить дочку за шиворот.
– Почти шестнадцать лет человеку, а вести себя прилично до сих пор не умеет! Не позорь нас с отцом! – шёпотом отчитывала Елизавету, справляющуюся с головокружением. – Подожди, или тебе уже хмель в голову ударил? – и испуганно посмотрела на девочку.
«Кстати, вполне возможно», – подумалось средней Заболоцкой. «Тот напиток казался таким лёгким, но ведь недаром говорят, в тихом омуте…», – и в доказательство мысленно, про себя икнула. Надо же, как быстро, буквально за несколько минут… В то время как лицо Олеси больше и больше белело от ужаса, а Лиза вспоминала хоть какие-то слова, чтобы успокоить маму, двери в столовую распахнулись полностью, открывая дрожащим от любопытства гостям… Загораживающую всё фигуру Лихоборова старшего.
– Дорогие гости! – начал он пафосно, уперев руки в косяк, чтобы полностью закрыть собой действо внутри. – Уверен, вы успели вдоволь налюбоваться картинами, а если нет, то не бойтесь, они никуда не убегут!
Толпу всколыхнул сдержанный смешок, а Лизавета задумалась: может, у всех богатых людей отсутствует чувство юмора?
– В любом случае, я собираюсь показать вам кое-что гораздо более увлекательное, нежели безмолвные холсты. Сейчас я попрошу вас снова зайти в столовую и сесть, обещаю, что не пожалеете!
На этом Олежа закончил и отошёл в сторону, пропуская в залу длинную цивилизованную очередь. Заболоцкие шли где-то в середине процессии, когда Лизавета, насквозь пробуравленная родительским взглядом и по-прежнему хранившая молчание, поняла одну неприятную вещь: она слишком много выпила, не в смысле алкоголя (хотя и данное утверждение справедливо), а просто. И, как результат, она жалась, переступая ногами и всеми силами пытаясь вспомнить слово, обозначающее другую тайную комнату, но в спасительные мысли в мозгу давно смешались в радостный калейдоскоп. Что делать, непонятно. Узнать у других гостей не получится, так как девочка не знала, что и, главное, как спрашивать. Попытаться найти самой? Нет, количество настойки в крови совсем не улучшило зрение и координацию, да и Олеся вряд ли дочку и на шаг от себя отпустит в таком состоянии. Остается только терпеть и ждать. В неопределённом настроении Лизавета вошла в столовую, осмотрелась вокруг и грустные думы вмиг улетучились! Невероятно… Ранее очень светлая комната погрузилась в полумрак, а тёмные бархатные шторы на стенах, непонятно для чего нужные в помещении ниже уровня земли, создавали дополнительную атмосферу какой-то таинственности и романтичности. Девушка пьяно хихикнула: как будто на свидание пришла! Более того, отныне вместо одного длинного широкого стола посередине залы стояло несколько, поуже, и сведённых вместе в форме буквы «П», так что внутри оставалось свободное пространство.