– И не говори, – согласился длинный. – Пошли, что ли?
– Пошли.
И они двинулись дальше вдоль забора, неся на плечах тяжелые копья. Синдбад проводил стражников взглядом и опять обернулся к саду, из глубины которого в это самое мгновение раздался женский смех, а после слуха молодого человека коснулись серебристые ангельские голоса. Синдбад попытался разглядеть обладательниц голосов, но за деревьями ничего нельзя было толком разобрать. Тогда Синдбад пролез по суку, уходившему далеко за забор, осторожно, чтобы не сверзиться вниз, перебрался на сук одной из яблонь и, замерев, огляделся. Вроде бы никого. Быстро спустившись пониже, Синдбад бесшумно спрыгнул на траву и присел.
Тишина – ни криков охраны, ни топота собачьих лап. Собаки, разумеется, беспокоили Синдбада гораздо сильнее – это не тупые стражники. Последних можно надуть или, в крайнем случае, отправить в нокаут одним ударом. А вот собаки – вещь крайне неприятная.
Прокравшись меж деревьев в направлении пруда, Синдбад залег за каменной ротондой с перильцами и скамеечкой, обегающей беседку по внутреннему кругу. Рядом с ротондой журчал невысокий фонтанчик с чашей в виде цветка.
Синдбад прополз чуть дальше.
Девушек было семеро. Молодые особы в шелковых шальварах и расшитых жилетках с рукавами из невесомой материи играли у пруда. Одна из прелестниц раскачивалась на деревянных качелях, двое стоящих позади и спереди качелей раскачивали их, дергая за привязанные к качелям веревки. Остальные девушки весело перебрасывали друг другу мяч. В волосах у той, что сидела на качелях, сверкала золотая диадема, отделанная бриллиантами. Волосы ее были светлыми и длинными, забранными на затылке в оригинальную пышную прическу, удерживаемую несколькими золотыми китайскими заколками с рубинами на крупных головках. Девушка была прекрасна, и Синдбад невольно залюбовался ей. Нет, остальные тоже были ничего, но эта…
–Я хочу пить, – объявила красавица.
Девушки покорно остановили качели и склонили головы.
Красавица легко спрыгнула на траву и направилась к ротонде. Служанки устремились следом, но девушка взмахом тонкой ручки остановила их:
– Нет! Я сама могу напиться. А вы играйте в мяч.
Служанки послушно вернулись на поляну и присоединились к подружкам.
– О всевышний! Кто бы знал, как они все мне опостылели, – тихо произнесла красавица, приближаясь к тому месту, где залег Синдбад. – Вечно ходят за мной, как собачонки.