Анна Ивановна и раньше собирала с учеников дань в натуральном виде. Дело в том, что проживала Синицына в райцентре, в многоквартирном доме. Своего сада-огорода не имела. А на работу в сельскую школу ездила на автобусе. Заготовки на зиму предприимчивая учительница начинала с первых дней сентября. На уроки ботаники ученики тащили то по крупной картофелине, то по морковке, то по свёкле или луковице. В качестве наглядных пособий.
Не брезговала Анна Ивановна помидорками и огурчиками, кабачками и капусточкой. Да и фрукты изучались охотно. После уроков селяне могли наблюдать педагога на автобусной остановке с двумя огромными хозяйственными сумками, набитыми свежими овощами и фруктами.
Для сельских жителей, имеющих сады и огороды, такой оброк был не в тягость. Но с хрущёвских времён в сельской местности строили многоквартирные дома. Таким образом выполнялась установка на сближение города и деревни. Квартиры в этих домах предоставлялись учителям, врачам, агрономам, зоотехникам, а также механизаторам, дояркам и другим специалистам. Их так и называли – «дома специалистов».
В таком доме жила и семья близнецов, которых Анна Ивановна не допустила на уроки зоологии. Годом ранее близнецы исправно таскали на уроки ботаники овощи и фрукты, купленные родителями на рынке. Недовольство действиями педагога нарастало. Кролики стали последней каплей. Вот и черканул папаша письмецо в газету. Школу посетила молодая журналистка «Правды», пообщалась с учениками, учителями и родителями. В результате чего попало учебное заведение в воскресный фельетон, в котором журналистка подробно описала все подвиги Синицыной. А заканчивался фельетон так: «А что, если Анна Ивановна захочет отведать свежей свининки – придётся детям тащить в школу поросят? А если педагога, чего доброго, на говядинку потянет?»
Скандал был на весь район. Директора школы уволили, а Анна Ивановна отделалась строгим выговором. Что стало с кроликами – история умалчивает…
Забегая вперёд, отмечу, что маразм кампании по развитию подсобных хозяйств предприятий, организаций и учреждений был настолько очевиден, что уже через пару лет её постарались забыть, как страшный сон. У ЦК и Горбачёва появились более серьёзные проблемы…
Но в моей судьбе это постановление сыграло поистине судьбоносную роль.