За семью сигаретами прошел этот день. И в чем-то женщина из ЖЭКа, возможно, была права: и сегодня я не продал ни одной картины. Может, мои рисунки и вправду никчемны? Ведь я не мечтал быть художником. Ведь я не учился этому. Я просто рисовал то, что чувствовал… Но видимо, этих чувств недостаточно, чтобы картины были распроданы. Ничего, нарисую еще десяток. Если мне нужны эти деньги, я могу позволить себе нарисовать банальное поле маков или купола Андреевской церкви на фоне весеннего неба. Это ведь проще простого.
Я собрал свои картины и поплелся домой. Возможно, вам знакомо настроение человека, который решил отказаться от своих принципов. Вернее, он просто решил немного, лишь на краткий срок, отступиться от них. Сменить картину восприятия. И ради чего? Конечно, ради денег. Деньги – это то, ради чего многим наплевать на свои принципы и взгляды.
Проходя мимо лавочек у своего подъезда, я уже на автомате поздоровался с Галиной Олеговной, которая на этот раз в полном одиночестве наслаждалась свежим воздухом все еще прохладного весеннего вечера.
– Дорогой, сегодня к нам приходила глава нашего ЖЭКа, очень уважаемая особа, зовут ее Виктория…
– Ах, значит, это вы подсказали ей, где можно меня найти, – перебил я недослушав.
– Да, прости, если это вызвало некие трудности для тебя.
Я было думал взвинтиться и отругать старушку за слишком уж длинный язык, но вовремя остановил себя, проявив терпимость и уважение к ее годам.
– Она сказала, что если хотя бы один из жильцов просрочивает оплату за коммунальные услуги на энную сумму, это дает ей право поднимать вопрос об отключении всего дома от услуг. Прошу, пожалей нас, здесь ведь живет много пожилых людей. И мне даже страшно подумать, какие болячки могут нас застать на старости лет, если в квартирах будет холодно. Это же мгновенно появится грибок на стенах и прочая гадость, – продолжала драматизировать старая женщина. – А главное, Володь, я бы так не хотела, чтобы некоторые жильцы порочили твое доброе имя и память твоих родителей.
С грустным видом она поправила шелковый шарфик, окутывающий ее шею голубым цветом.
– Конечно. Я приму ряд действий. Не стоит беспокоиться, Галина Олеговна.
Я подошел к ней, оставив картины рядом на скамейке, обнял и поблагодарил за поддержку. Женщина сразу воспряла, лицо грусти сменилось лицом понимания.