– Если бы ты вынырнул из своего болота невежества, то понял бы, что название задумано, чтобы бесить французов. Оба слова не переводятся нормально на их нелепый язык.
Леон жил на такой дальней окраине Хокстона, что она с трудом считалась Хокстоном. Он развлекался в своей роли Вергилия для Данте-Билли – водил Билли на арт-хэппенинги или рассказывал о тех, которые тот не смог посетить, преувеличивал и врал об их последствиях. По их раскладу Билли оставался в вечном долгу анекдотов – всегда торчал Леону байки. Леон – тощий, бритоголовый и в дурацкой куртке – сидел на холоде снаружи пиццерии, вытянув длинные ноги.
– Где ты был всю мою жизнь, Ричмал? – вскричал он. Он уже давно решил, что голубоглазого Билли назвали в честь другого скверного мальчишки – Уильяма из «Этого Уильяма», – и нелогично окрестил его в честь автора книги.
– В Чиппинг-Нортоне, – сказал Билли, погладив Леона по голове. – В Тейдон-Буа. Как твоя жизнь ума?
Подставилась для поцелуя Мардж – партнер Леона. Блеснуло распятие, которое она всегда носила.
Он встречался с ней всего несколько раз.
– Из тех, кто не затыкается о боге? – спросил Билли у Леона после знакомства с ней.
– Да нет. Училась в монастырской школе. Отсюда и муки совести в форме Иисуса на сиськах.
Она – как водилось с девушками Леона – была привлекательной и немного грузной, чуть старше Леона – слишком старой для своей разбавленной эмо-готской внешности.
– Говори, на свой страх, «рубенсовская» или «корпулентная».
– Какая, блин? – спросил Билли.
– И пошел ты со своим «старовата»! Поли Перретт куда старше.
– Кто, блин?
Мардж работала на полставки в Саутваркском жилотделе и занималась видеоартом. С Леоном познакомилась на концерте какой-то нойзовой группы в галерее. Леон парировал шутку Билли про «Симпсонов» и ответил, что она из тех людей, которые меняют имя во взрослом возрасте, что Мардж – это сокращение от «Маргиналия».
– Чего-чего? А как ее зовут по-настоящему?
– Билли, – отвечал тогда Леон. – Ну чего ты разнуделся?
– Мы тут наблюдали за странной компашкой голубей на берегу, вот чем мы занимались, – сказал Леон, когда Билли сел.
– Спорили о книжках, – сказала Мардж.
– Самый лучший спор, – ответил Билли. – В чем суть?
– Не сбивай с мысли о голубях, – сказал Леон, но Мардж уже отвечала:
– Вирджиния Вульф против Эдварда Лира.