Я отошла подальше от барной стойки, переводя дыхание и благодаря судьбу за то, что почти без потерь удрала от опасной во всех отношениях массивной дамы. Но сердце мое, едва успокоившееся, снова отчаянно забилось, стоило мне увидеть знакомый силуэт. Он сидел на низком диванчике у стены в окружении знакомых, смеялся чему-то, откинув голову, задавал вопросы, отмахивался от кого-то… Иногда повыше вскидывал айфон и щелкал себя и всю компанию, а потом утыкался носом в экран – наверное, сразу скидывая получившиеся снимки в давно уже изученный мной Инстаграм.
Ко мне, замершей на месте от неожиданности, снова подскочил издатель и, проследив за направлением моего взгляда, сказал:
– О, сейчас я вас познакомлю с нашим постоянным автором. Его романы в жанре фэнтези очень популярны в Турции. Пойдемте.
Издатель подвел меня ближе к расположившимся на диванчике и принялся представлять молодому мужчине в светло-сером пиджаке. Я что-то машинально отвечала. Мое внимание было приковано вовсе не к нему, а к его приятелю, наверное, пришедшему сюда за компанию со своим другом-писателем.
Он, вероятно, почувствовав мой взгляд, обернулся и осмотрел меня с ног до головы с явным интересом. Клянусь, я не выдумала это на волне своей влюбленности! Он действительно заметил меня сам, приподнялся из-за стола, протянул ко мне свою маленькую, изящную, почти женскую кисть и улыбнулся подкупающей, вкрадчивой, заставляющей что-то сладко замирать внутри улыбкой.
В глазах моих, по всей видимости, немедленно вспыхнули алые сердечки – только этим я могу объяснить, что не обратила ни малейшего внимания на то, что поразившая меня с экрана небывалая красота на деле оказалась сильно подпорчена. Природа, без сомнения, щедро одарила его классическими чертами и легкой, гибкой фигурой. Однако обладатель этого богатства за свою жизнь крепко постарался, чтобы его сияющий облик померк, – дивной прелести лицо стало слегка одутловато, алебастровая кожа приобрела болезненный желтый оттенок, а под глазами набрякли мешки. Впрочем, когда подобная малость останавливала влюбленную женщину?
Я шагнула ближе, сказала что-то по-английски. Тут же рядом со мной материализовался ушлый издатель и снова завел свою уже отработанную речь. На этот раз, правда, он говорил по-английски, а потому я поняла, что предположения мои оказались правдивы – я в его представлении действительно выглядела как минимум новым Гоголем современности.