– Да. И хотелось бы знать, как он себя чувствует, – майор присел на кушетку.
– Кофе будете? – предложил доктор и, услышав отказ, ответил: – А я буду. Вторые сутки на ногах, – подошел к шкафчику, достал банку растворимого кофе, насыпал ложку кофе и ложку сахара в чашку, залил водой, помешал. Потом сказал: – Отмыли мы его, одели в пижаму, взяли кровь на анализ, мочу. Могу сказать одно. Или он сам, или кто-то, но принял львиную дозу слабительного. Как вообще живой остался – удивляюсь. Жена пришла, принесла ему чистую одежду. Сейчас сидит с ним, – Ефимов жестом указал на дверь. – Хотите, проведу к нему. Он в состоянии общаться. Только потерянный какой-то, угнетенный. Плачет. Представляете, взрослый мужчина плачет. Психотерапевт ему нужен.
Майор с доктором поднялись на второй этаж. Там, в одноместной ВИП-палате, временно находился Семен Егошкин. Жена сидела на кровати и держала мужа за руку.
При виде Голубчикова Егошкин вскинулся, заволновался, однако тот его осадил:
– Не надо. Лежите. Вам отдохнуть бы, прийти в себя.
– Вы, наверное, пришли поговорить? – тихо спросила супруга. – Так я выйду.
– Да, если не трудно, – согласился майор, – только далеко не уходите. Вы тоже понадобитесь.
Жена вышла. Голубчиков прошел к окну, осмотрелся. Вид из окна открывался райский. В прямом смысле этого слова.
Когда -то давно бывший главврач больницы предложил с тыльной стороны здания разбить сад из райских яблонь. Впоследствии сад окультурили, проложили дорожки, поставили фигурные скамейки.
Сергей Сергеевич смотрел на это чудо и думал о том, как давно он не был на природе со своей Наткой.
«Закончу это жуткое дело и возьму отпуск. Хоть на неделю. Выберемся на природу».
Егошкин тихонько кашлянул. Голубчиков вернулся к реальности. Сел на стул, достал чистый лист бумаги, ручку и начал опрос свидетеля.
Итак, имя, фамилия, возраст, род занятий, семейное положение.
Закончив формальности, перешел к сути.
А суть оказалась очень неоднозначной и подозрительной.
В тот день Семен Егошкин должен был вместе со своим напарником Славой Козиным отвести партию мебели в Троицк. Рейс был назначен, как обычно, на 8 утра. Но рано утром позвонил мастер и сказал, что товар еще не отгружен. «Сиди пока дома. Как будет все готово, я позвоню», – и отключился.
Егошкин не придал этому событию значения, поскольку из-за чьей-нибудь халатности такие отсрочки редко, но случались. Он спокойно ждал звонка.