Операция занимала не более семи минут. За это время девушка успевала внести необходимые пометки в журнал, где Виктор ставил подпись, выдать часть суммы наличными и часть внести на счет. А после этого она предоставляла старику выписку, подтверждая, что все прошло успешно.
– Даже не знаю, стоит ли хранить такую сумму в одном банке, – в шутку говорил он. – А что, если вас ограбят?
– На этот случай мы страхуем все сбережения.
– Что ж, в таком случае мне самому стоит задуматься о том, чтобы совершить налет. Получу и свои деньги и страховку.
– На этот случай у нас есть Риччи, – Бет кивала в сторону человека с услужливостью швейцара и ловкостью пропойцы.
– Риччи? – удивлялся Виктор. Он театрально осматривал нескладного охранника, в котором по самым смелым подсчетам было шестьдесят килограмм при росте в метр восемьдесят пять.
Риччи делал несколько взмахов руками, изображая боксерский бой с тенью. Виктор в ответ хмурил брови:
– Да-а, – протягивал он. – С этим парнем лучше не шутить. Мои денежки здесь в полной безопасности. Как в Форте Нокс.
И Бет заливалась звонким девичьим смехом. Спустя годы, от переживаний он сделается глухим и осторожным. Но пока этого произошло, голос ее был подобен пению птиц и журчанию ручья.
* * *
Дорога в город вела вдоль высоких холмов. На некоторых из них, на тех, что были дальше от города и ближе к лесозаготовительной компании, деревья росли неаккуратными пучками. Мальчику они напоминали бездомных. Он видел лишь одного из них, в городе, как раз недалеко от входа в банк. В его руках была мятая алюминиевая кружка, а сидел он на куче распухшего от влаги картона. И запах. Смесь пота, табака и мочи. Его борода тоже росла кусками. Зрелище было отвратительное. Не то, что окладистая борода его отца (когда он еще работал в лесу и носил бороду).
Бен сказал, что это не обычный бродяга, а морфинист. То есть морфиновый наркоман. Его кожа была неестественно бледной, покрытой мелкими язвами и бугорками. Из-за них бездомный чесался и выглядел еще более жалко. Мальчик долго смотрел на него, пытаясь рассмотреть ужасающие последствия этого морфия, пока бродяга не поймал взгляд ребенка и не послал ему с Беном воздушный поцелуй.
По левую сторону автобуса был овраг. С земляной насыпи, по которой шла двухполосная дорога, была видна вся округа. Свой дом мальчик конечно же не видел, но по некоторым признакам точно определял направление, в котором до него можно было добраться. Сквозь бурелом, взбираясь на холмы и снова сбегая в овраги. Летун мысленно преодолевал это расстояние, хватаясь за корни деревьев, словно за лианы, получая болезненные царапины и ожоги от растений.