Её охватывает глубокое сострадание. Она никак не может избавиться от мучительной совестливой неловкости, причиной которой были так неожиданно нахлынувшая на неё острая жалость и стыд за собственное бессердечие. Она незаметно для всех вздыхает.
Но уже через несколько минут от этого мелькнувшего в душе интереса ей вдруг стало противно, захотелось защититься от горького, непрошенного, тягостного сочувствия, которому она, повинуясь внезапному порыву, потеряв самоконтроль хоть и кратковременно, но тупо повиновалась. Мгновенно её сочувственное расположение к Белкову сменилось неприязнью.
Инна тут же оставила намерение защищать старика и уже бесцеремонно разглядывала его. «Умные речи радуют сердце. Ха! Кто бы мог подумать, что он способен на такое? Всех отбрил, никого не одобрил. И сочетание «современная молодёжь» произносит с ироническим подтекстом, словно заведомо предполагает – она плохая! Строго говоря, эти его слова, наверное, предназначались не для большой аудитории. Не сомневаюсь, что давит на жалость. Апеллирует к женской чувствительности, сбивает нас с толку. Именно этого добивается? А может, хочет, чтобы его убедили в обратном? – Инна раздражённо посматривает в сторону Белкова, но всё равно не может отделаться от тяжелого, томительного ощущения жалости.
А Белков тем временем делает паузу, шумно вздыхает, нервно трет кончик своего тонкого длинного носа и снова заводит свою «шарманку». Правда, его неистовство и ярость остыли и утихли так же быстро, как и вспыхнули. Он сразу поскучнел. И в довершение всего на всех смотрел уже боязливо и как-то виновато.
– Я не точно выразился, легкомысленно оговорился, сказав… Мне отнюдь не доставляет удовольствия говорить. Со мной трудно и неудобно иметь дело… Теперь одним разрешают делать всё, другим – ничего! Как тут не остаться в проигрыше? Как научиться извлекать выгоду? Приходится действовать на свой страх и риск. Я не могу с этим свыкнуться. Мне противны ханжеские улыбочки и змеиные глазки. – Белков с трудом пытается собрать и связать свои разбредающиеся мысли. В них уже не звучат мятежные нотки.
– Нам всю жизнь в голову вбивали: героизм, честь, достоинство. И эти понятия прочно вошли, въелись в душу. А кому теперь нужны эти слова? Вдалбливали, что долготерпение – наша национальная черта. Но ведь и терпению есть свой предел. Где найти истинную оценку событиям? По разношёрстным отзывам газет? Задавили нас противоречивой информацией. А экраны телевизоров что несут людям? С ума можно сойти от всяческих хитросплетений. Всё из рук вон плохо! – горестно добавляет он.