В конце концов дядя Дерек сел.
– Значит, твоя мама всё тебе рассказала? – уточнил он.
Я попыталась притвориться, будто мне скучно. На самом же деле я, чтобы не ляпнуть лишнее, не решалась сказать даже слово. Вместо этого я глубоко вздохнула.
– Отец Скарлет сделал что-то жутко ужасное? – спросила Элли. – Он кого-то убил?
Дяди Дерек резко обернулся к Элли.
– НЕТ. Ничего подобного. Наоборот. Он спасал жизни. Везде, где мог.
Спасал жизни?
Чувствуя, как мои уши краснеют, я молчала и продолжала пялиться на узор на ковре.
– Это как? – допытывалась настырная Элли.
Я пожала плечами.
– Можете ей сказать, – разрешила я, пытаясь скрыть волнение в голосе.
– Ты когда-нибудь слышала про закон о государственных секретах, Элли?
– Про то, что о правительственных делах надо молчать?
Дядя Дерек вздохнул.
– В общем и целом, да. Это означает, что спустя годы после того, как что-то случилось, если правительство захочет и дальше сохранить это в тайне, то многие люди, которые работали на правительство или жили с людьми, которые работали на правительство, обязаны молчать. – Он посмотрел на меня. – Мама Скарлет – одна из них.
– А ты? – не унималась Элли.
Дядя Дерек поморщился.
– В некотором роде.
Я оторвала глаза от ковра. Элли впилась в отца взглядом.
– Так что же делал отец Скарлет? Работал на правительство?
Дядя Дерек кивнул.
– Даже очень.
– Тогда почему его посадили в тюрьму? – удивилась Элли.
– Его никуда не сажали, – ответил дядя Дерек, глядя на ковёр, подозреваю, на то же самое место, что и я. – Он выполнял сверхсекретные задания по всему миру. Ему нужно было прикрытие. Тюрьма была идеальным местом. Воображаемый Дик Мак-Налли по прозвищу Ловкач сидел в одиночной камере, чтобы иметь возможность шпионить.
Элли пискнула. Я же будто онемела. А потом машинально встала с дивана, казалось, мои ноги сами решили покинуть комнату.
– Так что, да, он крал вещи, но он не был обычным, заурядным вором-домушником. Он воровал для правительства. Он выкрадывал секреты. Он… возвращал украденное. Он был тайным агентом-грабителем, если угодно. И мама Скарлет это знала, но ей запрещено рассказывать об этом кому бы то ни было, даже сейчас, потому что иначе она нарушила бы закон о государственной тайне.
Я снова села, вернее, мои ноги подкосились сами.
– Тогда почему она рассказала Скарлет? – спросила Элли.