28 сентября, после героической обороны военными и гражданским населением, польская столица пала; Ежи и Кристина прочитали в очередном бюллетене на борту судна: «Потеряна пара женских розовых панталон. Потеряна Варшава». Ежи горько отметил: «Образец знаменитого британского чувства юмора» [26]. Польша потеряла в сентябрьских боях не меньше шестидесяти тысяч военных, многие гражданские лица тоже пали в сражениях, а также стали жертвами кампании террора со стороны дивизии СС «Мертвая голова», которая организовала в том числе и гонение на евреев и «подозрительные элементы». В промышленном городе Будогощь было единовременно арестовано и расстреляно восемьсот человек, первыми жертвами стали бойскауты возрастом от двенадцати до шестнадцати лет [27]. В Варшаве цифры были намного страшнее. Ежи понятия не имел, что стало с его матерью и сестрами, а Кристина ничего не знала о младших кузенах Скарбеках, не говоря уже о матери – оставалось лишь надеяться, что она нашла убежище, – или о брате Анджее, который наверняка участвовал в обороне страны.
Когда Ежи и Кристина достигли Британии, 6 октября 1939 года, польские потери насчитывали уже двести тысяч человек. Кристина болезненно переживала унижение своей страны, но, хотя Польша была оккупирована, поляки никогда официально не сдавались нацистам. Слова национального гимна «Еще Польша не погибла, пока мы живы», должно быть, звучали в ее голове. Польское посольство в Лондоне не имело никаких инструкций о дальнейших действиях, но оставаться в Великобритании на протяжении всей войны не входило в планы Кристины или Ежи. Было слишком поздно вступать в ряды армии дома, но они могли предложить свою службу за границей для борьбы с общим врагом.
До 1939 года немногие поляки хорошо знали Великобританию, обычно слышали, что у страны большой флот и это огромная колониальная империя. Только очень состоятельные люди, вроде Ежи с Кристиной, бывали там. Однако Франция с давних пор имела тесные политические и культурные связи с Польшей, особенно плотные с эпохи Наполеона. Вплоть до июня 1940 года Франция считалась самым вероятным помощником в будущем разгроме нацистской Германии. Именно там была воссоздана польская армия во главе с приятелем Ежи по теннису, генералом Сикорским.
И там, в Париже, обосновалось после бегства польское правительство в изгнании. Ежи отправился во Францию, но был разочарован: он числился в резерве, ему было больше пятидесяти лет, прежде он получил несколько травм на лыжне, а потому его признали негодным к военной службе. Он пытался вступить в Париже в Красный Крест, но и там получил отказ.