– И не всегда в лучшую сторону, – пессимистично добавила Аня. – Женщина призвана быть хранительницей…
– Даже умные мужчины, в силу своей прямолинейности и недостаточности знаний психологии, часто не видят на своем пути подводных камней, потому-то Господь и создал женщин им в помощь. И если они не принимают совместных решений, то получается то, что получается… – грустно изрекла Жанна.
Лена задумалась над словами Инны. «Ради чего жили их мужья? Что было для них главным в жизни? Один посвятил жизнь маме, двое других – водке. Пытались делать карьеру. Но все шестеро утверждались через женщин или прятались от жизни за их спинами. Любая инициатива в их семьях обычно исходила от жен. Были бесструктурными, жили бессистемно, бестолково и безрадостно?
Для всеми обожаемого Антона с его колоссальной эрудицией и исключительной одаренностью приоритетной была наука и карьера, а для мужей Аллы и Ирины Садовой – семья на первом месте. Для нее они выкладывались, во имя нее совершали самое лучшее в своей жизни. Кто из них более счастливый? Чье счастье больше, глубже и богаче?»
Мысли Лены ушли далеко от литературы и всяческих перипетий с нею связанных. Чего Инна и добивалась. Ей не нравилось, что в ее беседу с Леной встроились незваные гости.
…«Ирина Садовая. У нее не было своих детей, но они с мужем воспитали троих приемных. Ирина высокая, очень высокая, но даже будучи в гордом статусе бабушки пятерых внуков – стройная и красивая. Как она говорила о своем муже? «Он у меня мужчина – золото самой высокой пробы. Я не знаю, что и где у меня в доме включается. Всё он делает. А если что сам не сможет – организует… У меня была жуткая экзема. Моя мама даже смотреть на раны не могла, так он сам делал мне перевязки. Вылечил своей любовью и заботой… И дети у нас прекрасные, домовитые, все в отца», – с удовольствием вспомнила Лена.
Спустя некоторое время она смежила веки и подумала: «Наконец-то долгожданная благословенная передышка! Надолго ли?»
* * *
Аня с Жанной продолжили выяснять роли представителей обоих полов в семейной ячейке, что не способствовало их засыпанию. И Лена опять подумала об Инне: «Отказываясь от писательства, она напомнила мне о плохом состоянии своего здоровья. Но я сделала вид, что не поняла намека, и не стала журить ее за малодушие. Чтобы отвлечь Инну от грустных мыслей, я немного отдохну с закрытыми глазами и заведу разговор, наводящий ее на уже ранее затронутую тему. Похоже, она ей интересна».