Хотя…когда Подольский смотрел на нее, он готов был побиться об заклад, что если бы у нее за душой не было ни гроша, все эти толпы несчастных донимали бы ее все равно. За то, чтобы в этих бархатных глазах появилось выражение любви и нежности, можно было бы и душу продать, наверное.
Но только не он! У него уже был опыт несчастной любви, диких запоев потом, и повторять все это он не собирался.
Но эта непонятная женщина, с которой он проговорил практически сутки без остановки, но которая при этом ни на миллиметр не впустила его в свою душу, эта женщина, практически без сил сидевшая у иллюминатора, уставившись в одну точку, вызывала у него все новые приступы нежности. Ему так захотелось подойти к ней и просто обнять.
Но он не сделал этого, зная, как нелепо будет выглядеть.
Вместо этого он опять попытался начать разговор, спросив:
– Вы не боитесь выходить? Вы же живая мишень. Убийца, который пытался покончить с вами, наверняка предпримет еще попытку. И это место подходит ему как нельзя лучше.
Амира, немного повернув голову, отозвалась:
– Вы знаете, Дмитрий, но я буду вынуждена огорчить вас, – все еще немного морщась от боли, выдавила из себя Амира. – На самом деле, стреляли в вас.
– В меня???
– Это легко определить, в данном случае, по крайней мере. Снайпер находился на крыше, чуть выше положенного. Так как я должна была быть в кресле пилота, а вы – сидеть на моем месте, пуля предназначалась вам. Убить вас не хотели, нужно было лишь ранить. Иначе бы снайпер стрелял с другой высоты, под другим углом и аккурат в вашу голову.
– Выходит, я целиком обязан вам тем, что остался цел и невредим…
– На самом деле, на вашем месте я была бы сейчас осторожнее. Не буду предостерегать вас от общения со мной. Убийца слишком умен, чтобы допустить фиаско во второй раз.
Поэтому стрелять в вас в моем, по крайней мере, присутствии он не будет. Но опасайтесь других ловушек, промышленного шпионажа или похищения ваших родных. Усильте охрану сына на всякий случай.
– Но почему вы решили, что в мои дела кто-то полезет?
– Видите ли, со мной кто-то уже давно ведет какую-то непонятную игру. Убить меня не пытаются, сегодняшний случай, как вы поняли, был случайностью. И, тем не менее, все, к чему или к кому я прикасаюсь, выводят из строя.
Тут ее лицо погрустнело, Подольский не мог этого не заметить.