Двадцать семь мест – это ни о чем, когда у тебя на руках полтысячи с лишним ценных предметов. И это не считая остатков сокровищ, взятых с последней элиты. Там, конечно, в сравнении с тем, что дал неназываемый, – смешные крохи. Но даже за такие мелочи многие игроки готовы друг дружке головы отрывать.
Голыми руками…
Ну да ладно, хотя бы часть самого дорогого получится так укрыть. Включая главное – золотые жемчужины. Читеру они нужны в первую очередь.
Впрочем, они всем очень нужны, именно потому и считаются главной ценностью Континента.
Второй вариант – спрятать в себе. То есть использовать.
Но тут возникают два препятствия. Первое – трофеи принадлежат отряду, а не только Читеру. Поначалу подразумевалось, что делить придется на троих – строго по-честному. Но затем кое-кому захотелось взять больше причитающегося, и количество дольщиков сократилось на тридцать три процента. Теперь все просто – пополам. Правда, это еще не обговаривалось, однако вряд ли возникнут возражения.
Но часть, причитающуюся Марту, девать некуда. Очень уж ее много. Вторую половину Читер за один присест тоже не слопает. Увы, но у всех трофеев есть период отката, иногда значительный. Стоит проглотить очередной до его истечения, и последствия не понравятся.
Чувствуя, что начинает вырубаться, Читер торопливо отделил часть добычи и рассортировал ее по периодам отката. Затем забрался в системные настройки и покопался в таймере, который – вот уж радость! – с тех пор как ожил, продолжал работать, будто ничего не случилось. Теперь можно подниматься каждые семьдесят две минуты по сигналу. Всего получается – двадцать раз за сутки. Придется продирать глаза, принимать приготовленные трофеи и вновь отключаться.
Таким образом Читер предоставит телу целый день на восстановление и параллельно вложит часть сокровищ в самое выгодное дело.
В себя.
Главное при этом – ничего не перепутать.
Что в его состоянии – запросто…
Глава 2
Жизнь девятая. Жажда и голод
Пробудившись в очередной раз, Читер осознал две вещи.
Первая: на этот раз он поднялся самостоятельно, без пинка по нервам от системного таймера.
Вторая: пока он спал, в его рот кто-то нагадил, причем по-крупному. Забил там все, от щеки до щеки. Воняет под самым носом, от омерзения рвотный комок к горлу подкатывает.
Тошноту сдержало то, что, прощупав языком ротовую полость, Читер понял, что наполнена она не тем, о чем он подумал, а спрессованными обрывками пластика и бумаги.