Вскоре мы вышли на лесную опушку за деревней, где звуки были слышны гораздо отчетливей. Издали я разглядела трех парней, один из которых и играл на инструменте незатейливую и бодрую мелодию, а три девицы – совсем еще девочки, я бы сказала, – смеялись от души и глядели на четвертую, рыжую, которая звонко и лихо, будто артистка в театре, распевала под эту мелодию не менее бодрое:
Мой миленок как теленок,
Только разница одна:
Мой миленок пьет из кружки,
А теленок из ведра.
Взрыв хохота девиц, свист парней и всеобщее улюлюканье. По‑видимому, это и есть то, что называется chanson russe9. Рыжая девчонка – совсем молоденькая, но уже статная и фигуристая, лихо отплясывала, уперев руки в бока, – она и впрямь была хороша, я даже залюбовалась.
Вася вместе со мной молча прослушал с десяток куплетов, после чего пошел к компании – шагая вальяжно, по‑барски и размеренно хлопая в ладоши. Музыкант его заметил, резко прекратил играть, склонил голову. Да и прочие, обомлев, застыли с опущенными лицами. Только рыжей девчонке все нипочем: глядела на барина смело и, пожалуй, даже нахально.
– Опять ты, Настасья, в этой компании куролесишь! – покачал головою Вася, впрочем, едва ли он в самом деле сердился. – Почему не дома, почему матери не помогаешь?
– А вы, барин, мне не указывайте, вы мне не муж!
Девицы, ее подружки, прыснули со смеху и начали толкать девчонку в бок, а та не обращала внимания.
– Ох, и остра ты на язык, Настасья. Твои таланты бы да в мирное русло… – Вася повернулся к музыканту: – Что играть прекратил, Стенька? Неужто мешаю?
– Никак нет, барин! Мы вам завсегда рады! – разулыбался тот, снова начиная играть.
Через полминуты хохот, свист и пляски продолжились. По всему было видно, что Васю в этой компании хорошо знают. Я уж хотела было упрекнуть Васю (в мыслях, разумеется) за то, что, совратив уже эту несчастную горничную, он заигрывает еще и с молоденькими крестьянками – да только Вася не заигрывал. Ни с кем более не заговорив, он встал в сторонке и принялся набивать трубку, лишь ухмыляясь бойким частушкам Настасьи. Как будто ему просто доставляло удовольствие наблюдать за искренним весельем местной молодежи.
Да и мне было любопытно смотреть да слушать. Право, после того холода, что царил в доме Эйвазовых, здесь я буквально отогревалась душой. Так что Васю я даже понимала.