Никаких следов ночного происшествия. Дотронулась до выпуклости. Холодная.
«Это был сон…» – пронеслось в голове.
⠀В дверь тихонько постучали:
– Фрау Ленц, вы уже проснулись? – в комнату вошла кареглазая симпатичная медсестра. – Меня зовут Карла. Я буду приносить вам лекарства, которые вы должны принимать в моём присутствии. Это требуется для максимально эффективного лечения.
Я вялой рукой взяла таблетку и запила её водой из стаканчика, чуть не расплескав её.
– Как вы себя чувствуете? – обеспокоенно глядя на меня спросила Карла. – Как прошла ваша первая ночь?
– Всё хорошо, спасибо, – ответила я, горячо желая, чтобы девушка ушла.
– Вот и славно, – улыбнулась та. – Через полчаса завтрак, потом процедуры. Не опаздывайте, пожалуйста. У нас ограничено время принятия пищи. В десять часов у вас встреча с вашим лечащим врачом герром Кохом.
Я молча кивнула. Мне всё сильнее хотелось, чтобы она как можно быстрее покинула мою комнату. Медсестра окинула комнату цепким взглядом и вышла.
***
Весь день я ходила как зомби. Ела, пила, общалась с окружающими, но в мыслях был только мой ночной кошмар. Вечером, когда нам провели последние процедуры и позволили разойтись по комнатам, я нетерпеливо прильнула к зеркалу. Взглянув в него, заметила, что поверхность вокруг выпуклости покрыта какой-то дымкой. Сквозь неё стало видно комнату, в которой находилась моя дочь.
Сара сидела за роялем и играла. Её маленькие пальчики уверенно нажимали клавиши, а личико было по-взрослому сосредоточенным. Я замерла, боясь пошевелиться, на глазах появились слёзы. Вдруг, будто почувствовав моё присутствие, она обернулась и радостно вскочила со стула.
– Ма-ама-а. Ты пришла-а!
Я не могла произнести ни слова. Только слёзы бежали по щекам.
– Ма-ам, не пла-ачь. Мне-е ту-ут хорошо-о.
Я молча смотрела на неё. Губы дрожали.
– Ма-ам, я-я зна-аю, что-о ты хо-оче-ешь сдела-ать. Про-ошу тебя-я, не де-елай э-этого-о. Ина-аче, ты меня-я бо-ольше-е не уви-иди-ишь. Ты попадё-ошь в дру-уго-ой ми-ир. Понима-ае-ешь?
Она смотрела на меня и ждала, когда я пообещаю это. В горле у меня образовался комок, который мешал говорить.
– Ма-ам, я-а люблю-ю тебя-я. Я всегда-а ря-адо-ом с тобо-ой. Ка-ак невиди-имка-а.
– Я тоже люблю тебя, малышка, – наконец, выдавила я из себя. – Я… я не буду ничего делать. Обещаю тебе.