– В т-темноте? – переспросил брат, испуганно оглядываясь вокруг.
– Я пошутила, ты чего? – поспешила успокоить его сестра. – Просто от шторма еще не отошел. Успокойся, хорошо?
– Хорошо, – кивнул Роман, продолжая настороженно озираться.
Ужинали уже в темноте возле костра, весело болтая и вспоминая сегодняшнюю стихию. И вот костер погас и, оставив мытье посуды на завтра, путешественники улеглись спать.
Посреди ночи Настю разбудило чье-то рычание.
«Собака что ли с поселка прибежала?» – сонно таращась в темноту, подумала она.
И тут увидела Боцмана, который стоя на задних лапах, смотрел в окно и громко урчал, прижав уши.
– Боцман, это ты так рычишь? Подумала, пес какой-то приблудился. Что там увидел?
Взглянув на хозяйку, кот подвинулся и, открыв накомарник, Настя высунулась в окно.
– Да нет тут никого, – начала было она, как услышала шаги и шорох кустов. – Ой! Папа!
– Что такое? Настя? Что случилось? – мгновенно проснулся тот.
– Там кто-то ходит. Правда! Только что слышала.
– Ходит? Сейчас посмотрим, – открыв каюту, папа вышел на нос. – Кто там шарится? Сейчас ракетницей как шмальну! – крикнул он в темноту.
Опять раздались шаги и зашуршали кусты, но никто не отозвался. Выскочив, Боцман встал рядом с хозяином и, набычившись, принялся уже не рычать, а истошно голосить.
– Ох, Боже мой! Да что же это такое? – не на шутку испугался папа завывающего кота.
Настя, отыскав фонарик, посветила на берег.
– Плохо светит, не видно, – прошептала она.
– Сейчас, погоди, – пробравшись за штурвал, папа включил прожектор.
Яркий внезапно вспыхнувший свет, выхватил из темноты тени, которые тут же шарахнулись в стороны.
Взвизгнув, Настя выронила фонарик в воду. Рявкнув по дурному, Боцман подпрыгнул на месте и, клацнув зубами, поперхнулся. Папа, не веря глазам, таращился на берег.
– Что сейчас было? – наконец произнес он.
– Не знаю. Я фонарик утопила, – всхлипнула Настя.
– Черт с ним с фонариком. Что это было, я спрашиваю? – настаивал на разъяснение отец.
– Не знаю, – перебравшись к нему, повторила дочка.
Так и стояли они вместе, освещая прожектором ночной берег и слушая неугомонные вопли кота. Часа в четыре утра Боцман успокоился и, презрительно фыркнув, с видом победителя ушел в каюту.
Отец и дочь, переглянувшись, выключили прожектор и отправились вслед за котом. Тот уже, как ни в чем не бывало, мирно спал, свернувшись клубочком на Настиной койке. Аккуратно подвинув пушистого питомца, хозяйка прилегла рядом. И стоило ей только коснуться щекой подушки, она сразу провалилась в сон.