- Слышал, - неожиданно перебил его
Кузьмин. – Нас предупреждали насчет подобного. А вообще - хреново,
старлей! Плохо, что утопил документ, как мне тебе верить,
а?
- Думаете, могу оказаться фашистским
диверсантом? – хмыкнул морпех.
- Да кто ж тебя знает? – задумчиво
протянул Кузьмин. – Особист наш еще на пляже погиб, проверить
некому, да и как, ежели связи нет? Понимаешь?
- Понимаю. Только слишком сложно, да
и гарантий, что выживу во время высадки, практически никаких. Вы же
видели, как немцы по кораблям и баржам со всех стволов лупили. Из
воды меня и на самом деле без сознания вытянули, свидетель есть,
даже несколько. На берегу чудом от холода не загнулся, если б не
тот блиндаж с растопленной печкой, мы бы сейчас не разговаривали.
Так агентов не внедряют. Да и документы у настоящего диверсанта,
скорее всего, при себе бы имелись. Это я сплоховал, дурак.
При упоминании о высадке Кузьмин
поморщился, словно от зубной боли. Достал из кармана простой
алюминиевый портсигар, отщелкнул крышку:
- Угощайся, старлей.
- Благодарю, не балуюсь, - покачал
головой морпех. – У нас это не запрещается, но и не приветствуется.
Дыхание сбивает, особенно, если нужно километров десять с полной
выкладкой отмахать. И запах в засаде сильно демаскирует.
Прикурив от тревожно замигавшей
керосинки, комбат сделал затяжку, с наслаждением выпустив под
потолок клуб сизого табачного дыма:
- Да ни в чем я тебя, старлей, не
обвиняю! Думаешь, не помню, как в сорок первом сотни бойцов из
окружения выходили, причем, большинство без документов? Да,
случались среди них и предатели, и завербованные врагом, но редко.
Ладно, давай-ка мы этот вопрос пока отложим. Выкладывай, что там у
тебя за информация?
Степан мысленно вздохнул. Ну, вот и
все, момент истины, так сказать. Сейчас – или никогда. Мельком
подумал, что если все получится, как задумано; если удастся спасти
остатки десанта и уцелеть самому, информация в любом случае дойдет
до вышестоящего командования и контрразведки. И рано или поздно его
спросят, отчего он обманул комбата, выдумав несуществующее
изменение планов. Но ни малейшего страха он отчего-то не испытывал:
спросят – так спросят. Ответа у него, правда, нет, да и наплевать,
если честно. До этого еще нужно дожить, и вовсе не факт, что ему
это удастся...