Небо для всех - страница 23

– Я обязательно сделаю лётную школу в Тифлисе, – с восторженным лицом говорил приятелям Кебурия, – Вот увидите, французы ещё будут приезжать учиться у Виссариона. А потом сделаю собственный завод. Я инженер и у меня уже есть проект аэроплана. Поставлю на него тот же мотор «Гном», что на «Bleriot XI» и первым совершу перелёт Тифлис-Баку. Что смеётесь? Вы ещё будете летать на аэропланах «Кебурия XI».

«Милая Лидия, – пишет жене Васильев поздно вечером из гостиницы «Брабант» – потратил сумасшедшие деньги на покупку двух аэропланов у Блерио и скоро буду дома. Диплом в кармане, отработаю гастролями, буду ездить по стране, уже обдумал маршруты, готовься встречать героя, родная.

Сестрам мой поклон, вчера обегал весь Париж в поисках подарков и гостинцев».

Я рассматриваю старинные снимки. Первые пилоты как ласточки в весеннем небе. Глядя на черно-белые сохранившиеся фотографии, думаешь, как далеко шагнул прогресс и продвинулась авиация в своем развитии. Но горстка мужественных и отчаянных людей завоевала небо.

– Лукас, даже если мы ничего не найдем в Этампе о Васильеве, этот город стоило навестить, здесь романтика просто витает в воздухе, – произношу я, улыбаясь.

С ярмарки ехал ухарь-купец,

Ухарь-купец, удалой молодец,

Вздумал купец лошадей напоить,

Вздумал деревню гульбой удивить.

Вышел на улицу весел и пьян,

В красной рубашке, красив и румян.

Старых и малых он поит вином,

Пей-пропивай, пропьем – наживем!

Красные девицы морщатся, пьют,

Пляшут, играют и песни поют.

К стыдливой девчонке купец пристает,

Он манит, целует, за ручку берет…

Старинная песня. Слова Иван Никитина.

Про знаменитую нижегородскую ярмарку мне рассказывали в университете. Я сижу по-турецки на кровати, листаю альбом со странинными фотографиями и рассказываю Лукасу, что в девятнадцатом веке ярмарку перенесли из-под стен Макарьевского монастыря на Стрелку. Так называется земля в месте слияния Волги и Оки. По искусственным каналам суда и баржи могли попадать прямо к складам и торговым рядам. По весне во время паводка вода разливалась и затапливала практически всю прибрежную территорию. Люди перемещались на лодках, словно в гондолах по Венецианским каналам. Всю эту красоту придумал французский архитектор Огюст Монферран, тот, что позже возвел Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге.